Спасти род Романовых: Первокурсник 2

Жжение пропало, раны на груди, точнее, неглубокие порезы — самостоятельно прямо на глазах, стали затягиваться. Одобрительный кивок девушки, показал, что все идет так, как надо. Далее, она, уже не спрашивая, полоснула мою ладонь маленьким кинжальчиком, которым, судя по всему, и «рисовала» на мне.

Кровушка покапала на темный сверток в ее руке, «Сушеное сердце гоблина», -— догадался я, и с некоторым отвращением в лице, она вложила в порезанную ладонь данный предмет, отвернулась, и сказала:

-— Съешь, только быстро.

Ну, меня уговаривать не пришлось. Странности начались, как и ожидалось. Первоначально, я не почувствовал никакого вкуса, казалось, что что-то внутри напитывается этой хренью, а не я, а потом…

Мое тело охватило черное пламя, само, без какого-либо моего тычка. Меня жгло. Это было больно. Пожар на моей коже то успокаивался, то вспыхивал вновь. С одной стороны, мне нужно было просто подождать, как кричала Лиза.

«Собственно, а почему она кричит?»

С другой стороны, это было чертовски больно.

В момент последнего затухания, а я, посчитал, сколько таких вспышек было, мир перед глазами потемнел, буквально на секунду, а когда я вновь обрел способность видеть, что-то изменилось.

Нет, не только во мне, а в принцессе.

Она стояла в полный рост, в двух метрах от меня, и скалилась, сомкнув руки на груди. В ее взгляде читалось что-то чужое, неприятное и, очевидно, смертельно опасное.

-— Зря ты открыл эту дверь в своем сердце, -— голос принцессы был другой.

Он был более утробным, зверским, я бы сказал, и грубым.

«Твою мать…»

Ее глаза будто бы налились кровью, по лицу текли слезы, а сама она — дрожала. Казалось, она борется с чем-то внутри себя. И это «чем-то» был, очевидно, жнец. Ритуал — сильно перевесил чашу весом, все-таки, я был не обычным магом.

-— Беги, -— шептала она, срывая чужой голос на свой, -— Пожалуйста беги…

Я не слышал ее. Пульсирующая сила внутри меня, жаждало вызова, и… Я не мог отвести глаз от её губ.

«Какие же у нее нежные губы, привлекательный носик…»

Меня что-то ударило, отчего я вскочил, не понимая и не видя того, что по мне прилетело. Просто стоял смотрел на неё, пытаясь собраться с мыслями. Она улыбнулась мне, очень чужеродно, и до меня дошло.

«Мне жопа…»

В голове были всякие мысли. Я понимал, что у меня есть лишь пару секунд, чтобы либо сбежать, либо сдохнуть. И все же, выбрал третий вариант, который сам появился на задворках сознания.

Сделав пару шагов вперед, я прижал её к себе, и наши губы соединились. Я почувствовал ее тепло и нежность, когда она легко открыла губы и впустила меня внутрь, злость внутри нее, чужеродная злость, казалось, отпускала ее.

Проводил языком по её губам, она ответила небольшим стоном, который заставил мою кровь закипеть в жилах. Я опустил руку на её талию, чтобы сжать её ближе ко мне, и наши тела стали одним целым.

Мы поцеловались глубже и страстней, наши языки играли вместе, и я чувствовал, что эта «моя» принцесса и ее сила полностью открылась мне. Её тело было мягким и гибким, и я чувствовал, как хочу её ещё больше.

Мои руки начали исследовать её тело, затем опустились на её ягодицы. Я сжал её ягодицы, и она ответила стоном. Мне показалось, что я был готов взорваться от желания. Она отодвинулась от меня и посмотрела мне прямо в глаза.

-— Ты что творишь?

-— Спасаю. — и потащил ее на кровать.

* * *

-— Посошков, ты… -— Лаврентий Лаврентьевич с удивлением смотрел на заточенного внутри кристалла сильнейшего на континенте некроманта, который раскрыл глаза, когда президент, было, собирался сваливать из первой пещеры.

-— Зачем пришел, отродье? — голос некроманта был частично глухим, за счет толстой энергетической стенки его оболочки.

-— Почему ты…

-— Почему я не сплю? — некромант, улыбнулся одними уголками рта, -— Силу почувствовал, чужую силу.

-— Расскажи мне о древних, -— президент не стал устраивать сцену и сразу перешел к корню проблем, -— Они могут быть здесь?

-— Могут, -— некромант несколько раз моргнул, -— И они здесь. Среди нас, есть проснувшийся, еще не осознавший всю прелесть собственных чувств.

Лаврентий Лаврентьевич с неприкрытым ужасом смотрел на Посошкова, гадая про себя, что делать дальше.

-— Но, ты можешь не пускать слезы и биться в истерике. Пока что — он свой, но это пока.

-— О чем это ты?

-— Знаешь, как можно спасти империю? — Иван Тихонович вытянул руки сквозь защитный барьер, и схватил, почти вплотную прислонившегося президента за горло, сжимая его, -— Только — убив императора.

И ушел в покой в очередной раз.

Растирая кожу на шее, президент моментально вышел из пещеры, мысленно проклиная заклятого врага.

Эпизод 18

Наступил тот самый день, который никогда не забудется. День, когда мы должны были отправиться в пещеру, полную артефактов и, возможно, монстров.

Наше с Елизаветой «общее дело», дошло до «внутренних» границ. Мы — запечатлились. К моему сожалению. Желание спастись от ее силы жнеца, вылилось в несомое благоприятное… Отныне я — ее «груз», уравнивающий чашу весов. Сама неловкость ситуации, заключалась в том, что я не знал, как мне сказать об этом Ви.

Но сейчас не об этом.