Спасти «Скифа»

Его пистолет мелькал перед лицами немногословных мужчин, некоторые из них были разжалованы в рядовые и по приговору отправлены в штрафную роту – смывать кровью вину, которой не чувствовали за собой, но которую почувствовали за ними такие вот бдительные сотрудники особых отделов. Здесь же стояли и вчерашние воры-законники, один даже попытался осадить старлея: мол, не пыли, гражданин начальник, но после такого Алферов еще больше взбесился – пальнул под ноги бойцам, стоявшим ближе всех к нему, сообщил, что если он сейчас и здесь вынужден будет кого-то застрелить, чтобы заставить остальных выполнить приказ, ему за это ничего не будет. Это в худшем случае. Потому что в лучшем – благодарность от командования.

В своем рапорте на имя начальника особого отдела фронта капитан Веремеев позже указал: старший лейтенант Алферов действительно проявил мужество и героизм, подняв в атаку штрафную роту. Сначала бежал впереди, в поле зрения командира роты. Но когда штрафники, выполняя приказ, стремительно и неожиданно пересекли линию фронта и прорвались на помощь группе Сотника, завязался неравный бой с превосходящими силами противника. В бою Веремеев сам был ранен, и, уж конечно, потерял из виду Алферова.

Он в том же рапорте описал, как наткнулся на незнакомую женщину в гражданском платье – она отстреливалась от наступающих немцев, прикрывая собой немецкого офицера, лежавшего на земле без движения, а рядом с ним находился еще один, тяжело раненный, тоже в немецкой форме, и женщина отчаянно закричала, показывая на него: «Свой, свой, свой!»

Уже когда его перенесли через линию фронта обратно, установили личность – старший лейтенант Павел Гайдук, это подтвердил подполковник Борин. Второй, тот, который прикрывал отход и на момент появления поддержки уже схватился в рукопашную с прыгнувшим в ров немецким солдатом, – это командир разведроты, капитан Михаил Сотник.

Кем была та странная женщина и куда ее увезли из расположения роты, Веремеев не знал, что также указал в рапорте. Пленным немцем тоже не интересовался, и своего мнения благоразумно решил не высказывать – ведь не спрашивают, зачем же ему, командиру штрафников, лезть не в свое дело…

Тем более, что особый отдел интересовало, куда делся Алферов и почему его не было среди тех, кто отступил и вернулся. Бойцов штрафной роты допросили, и нашлись очевидцы, заявившие: видели, как старший лейтенант упал и не поднялся. К утру следующего дня немцев с того участка выбили обратно, и среди прочих мертвых тел нашли труп Алферова. Пули в голове и груди, все навылет, а спереди стреляли или сзади – поди теперь, разберись. Да и нужды особой не было – на войне люди гибнут…

Разве что при первой же возможности генерал Виноградов как бы между прочим обмолвился подполковнику Борину: раз старший лейтенант Алферов погиб смертью храбрых, то и дела по факту нападения не него начинать не имеет смысла. Группа Сотника же задание выполнила.

Какая разница, какие у разведчиков возникли трения с НКВД, раз доставленный с их помощью майор Крюгер уже дает нужные показания…

Эпилог

ОТ СОВЕТСКОГО ИНФОРМБЮРО

Из сообщения от 10 июля 1943 года

Наши войска на Орловско-Курском и Белгородском направлениях отбивали многочисленные атаки крупных сил противника. Наша авиация продолжала наносить массированные удары по боевым порядкам наступающих немецких войск и прикрывала свои войска на поле боя от налетов авиации противника. На Белгородском направлении наши войска вели упорные бои с танками и пехотой противника. Немцы ввели в бой крупные резервы и пытаются развить наступление на участке, где вражеским танкам удалось вклиниться в нашу оборону. Решительными контратаками наши части сковывают противника и наносят ему огромный урон…

ОТ СОВЕТСКОГО ИНФОРМБЮРО

Из сообщения от 12 июля 1943 года