Спасти СССР. Часть 2

Буров припомнил - на ориентировке давали. Евграф Шеварднадзе, родной брат грузинского партийного босса, глава Гурийского района, официальный и неофициальный. Один из лидеров мафии. Увлекается футболом, в населенном пункте Ланчхути с населением четыре тысячи человек, построил стадион - тридцатитысячник, в команде Гурия зарплаты достигают трех - пяти тысяч в месяц, а то и десяти тысяч, команда идет в высшую лигу Союза. В районе находится ключевой железнодорожный узел всего Закавказья, на станции грузы пропадают не вагонами, а целыми составами. Привлечь его к ответственности было невозможно пока был жив брат. Да и сейчас - не отдадут, наверное.

- Соболезную - коротко сказал Буров...

- Соболезнуешь ... - сказал инвалид - слова, все слова. На похоронах много слов сказали, а толку?

- Вы хотели поговорить со мной?

- Хотел, хотел. Послушай, дорогой. Я брат Эдика, мне как никому больно от того что произошло. Душа болит, да. Но что произошло - то произошло, да? Эдика не вернешь...

- О чем вы хотели со мной поговорить? - спросил Буров

- Спешишь. Если так, давай прямо к делу. Мы сдаем вам убийцу. Это настоящий убийца, без подставы, как блатные говорят. А вы уезжаете. Не надо мутить тут воду, и так намутили, кровь пролилась. Дальше только хуже будет.

- Для начала - кто это "мы"?

- Мы? Люди, дорогой.

- Какие люди? Людей много.

- Какие надо люди. Грузины.

- Если вам что либо известно о том, кто убил вашего брата, вы должны прийти в милицию и сказать об этом. Этим вы окажете помощь следствию, да и просто поступите по-человечески. Эдуард Амбросьевич был вашим братом, не моим.

- Ты прав - инвалид повернулся на сидении и смотрел ему в глаза - только Эдик мертв. Ему не помочь, ничего не исправить. Люди отдали мне убийцу, а я отдам его тебе. Но ты должен передать своему начальству - чтобы ушли из Грузии и не мутили воду.

- Я не могу такое решать.

Евграф улыбнулся

- Знаю, ты человек маленький. Но от тебя и не требуется решать. Просто передай.

Буров решился - убийца ему был нужен и он понимал, что взывать к совести или гражданской сознательности этого человека - все равно, что говорить со стеной.

- Хорошо, говорите.

Евграф начал говорить.

Обратно в Тбилиси - Буров вылетел практически немедленно, вертолетом Внутренних войск. При этом он никого не предупредил и не закрыл командировку, что для командированного - смерти подобно. Но именно на это он и рассчитывал - передать информацию до того, как другая сторона решит ее перехватить и уничтожить носителя.

В Тбилиси - он позвонил из аэропорта, вызвал прямо в аэропорт Кравца и все ему рассказал. И то что он узнал сам и то что ему сказал Евграф Шеварднадзе

- Так и сказал?

Буров кивнул

- В точности.

Кравец только покачал головой

- Тут что... советской власти нет совсем?

- Ну... подзапустили... подзапустили.

На самом деле, Кравец мог бы сказать об этом обо всем куда жестче, даже при всей его интеллигентности. Но промолчал. В такие дни подслушивают стены ... а дерьма всплыло столько, что виноваты тут все. И лучше не попадаться под руку с высказываниями, которые потом перевернут как угодно.

- А сам как думаешь?

- Похоже на правду, Игорь Иванович. Надо конечно устанавливать, того же Николошвили...

Но версия у него сложилась, нужны были доказательства, но версия уже была

- ... но в целом все сходится. Иосиф Сергеев, динамовец, стрелок. Его сначала поманили большими деньгами - причем взяли не на жадности, сыграли на намерении любой ценой достать деньги для лечения больного отца. А для верности - устроили во время экспедиции хищение оружия, которое было за ним закреплено. Поставили перед выбором - или в тюрьму или делаешь, что мы скажем. Убьешь - твой отец жить будет. Нет -твой отец умрет. Остальное - частности.

- Дальше?

- Дальше надо устанавливать. Закреплять доказательства, это уже скорее следственная работа, не наша.

- Кто-то еще это знает?

- Никто, я даже командировочное свое в Зугдиди оставил. Никто не знает, что я здесь.

Карпец посмотрел на часы - несмотря на возраст, он еще был настоящим сыскным волком. Может, и расслабила когда-то кабинетная жизнь, да только унижения крайних лет обозлили и заставили действовать.

Карпец вернулся через двадцать минут, с билетом. Достал из кошелька три сотенных.

- Полетишь не в Москву, в Ленинград, но так даже лучше. Это тебе на оперативные расходы... в гостинице МВД не селись и вообще гостиниц избегай. Внимания не привлекай. В ЛУРе**** найдешь полковника Знаменского, передашь ему привет от меня. Он тебе поможет с запросами и парней своих предоставит. Устанавливай этого Сергеева и бери его, как хочешь. В Москве не светись, только если не вынудят. Все запросы - по Сергееву, по кому придется - делай не от своего имени, попроси коллег, причем имена должны быть разными: одно имя - один запрос и не более. Основание тоже не раскрывайте - пишите подозрение в разбое, грабеже, что угодно. Всё понял?

Буров кивнул.

- Давай, дорогой. Я попробую их отвлечь, местных, и этих детей и внуков Дзержинского, поганцев. Но недолго. Времени у нас мало.