Спасти СССР. Манифестация II (СИ)

- Хватит, - властно прихлопнула ладонью директриса.

- Как скажете, - покладисто согласился тот и задвигал кадыком, вливая в себя сразу всё.

- Чёрт усатый, - недовольно ругнулась Тыблоко, - спать иди.

- А и то верно, - улыбнулся прапор, засунул в рот конфету и удалился во тьму, довольно что-то насвистывая.

Ночь окончательно сгустилась, и за границей света от костров встала густая стена непроглядности. Из неё вынырнула и помаячила у меня на виду Мелкая. Она поглядывала на меня с тревогой, я кивнул ей успокаивающе, отпуская.

- Хорошая девочка, - прокомментировала Тыблоко, внимательно что-то во мне выглядывая.

Я промолчал.

Потом от умывальников в сторону палаток прошли Кузя с Томой.

- Вздул? - Алексеич повёл подбородком в их сторону.

- Словесно... - лениво махнул я рукой.

В голове приятно шумело, от брёвен тянуло теплом.

- Да тут уже не только вздуть можно, - Тыблоко прервалась, чтобы свирепо хрустнуть солёным огурчиком, а потом многозначительно подвигала толстыми щеками.

- Это всегда успеется, - после короткого молчания миролюбиво сказал я.

Военрук усмехнулся как-то набок и зашуршал очередным фантиком.

Я сидел, торопливо соображая: «Фактически Лексеич приказал мне Кузю прикрыть, но Тыблоко в курсе...»

- Кто наказывать будет? - я вскинул глаза на директрису.

- О-о... - протянула она многозначительно и быстро переглянулась с Алексеичем. - А хороший вопрос, да? Хм... Теперь вот даже и не знаю.

Она сложила руки под подбородком и о чём-то задумалась, глядя на жар между брёвен. Щеки её устало обвисли, и я невольно позавидовал таланту Бидструпа.[9]

- А ты сможешь? - вполголоса поинтересовался у меня Алексеич.

Тыблоко уставилась на меня с неожиданным интересом.

- О-хо-хо... - протянул я.

Пришёл мой черед щуриться на то, как подёргивают сединой рдеющие угли.

Нет, в какой-то мере я её трудности понимал: если директор берётся наказывать, то, стало быть, знает, за что... А хочет ли она это показывать? Ой, вряд ли... При этом, пока в школе Лапкина, ни о какой гласности наказания речи идти не может - а как можно наказать Кузю негласно?

- Думаю, что справедливое наказание от меня она примет... - протянул я.

- Уверен? - Алексеич придавил меня тяжёлым взглядом.

- Ну, в общем - да, - я почесал в затылке и добавил: - Только вот я даже близко пока не знаю, какое наказание будет и справедливым, и полезным для неё.

Тыблоко и Алексеич опять коротко переглянулись, и я невольно заподозрил, что что-то я в своей школе до сих пор недоразглядел.

Тут со стороны леса донёсся счастливый протяжный девичий визг. Судя по всему, Паштет наконец дорвался до Иркиных рёбер.

Тыблоко прикрыла лицо ладонями и обречённо помотала головой из стороны в сторону. Потом отняла руки и прищурилась в темноту.

- Кто там? - ткнула пальцем куда-то в бок.

Я ничего не разглядел, но Алексеич тут же подсказал:

- Армен.

- Армен, - громко позвала Тыблоко, - это ты?

- Я, Татьяна Анатольевна, - и правда раздался откуда-то издали голос Армена.

- Кузенкову позови, - голос директрисы налился тяжёлым металлом.

Наташа явилась минуты через три. Замерла рядом со столом и всем своим видом изобразила трепетную лань - то грациозное эфемерное создание, что питается лунным светом и пыльцой с нектаром, исключительно с возвышенными мыслями в голове, невинно прикованное к этой грешной земле дурацкими законами Ньютона.

Впрочем, Тыблоко было этим не пронять.

- Кузенкова, - громыхнула она почти ласковым баском, - твою мать... Доскакалась, коза?

Кузя поджала задрожавшую нижнюю губу и посмотрела на меня заблестевшим взором. Я мгновенно покрылся испариной, сообразив. Впрочем, Тыблоко тут же меня и спасла:

- Думала, Василий Алексеевич не догадается? Да он таких умных, как ты, снопами вязал...

Следующие десять минут директриса виртуозно выгрызала Кузе мозг, сходу выбив её из образа, а следом доведя и до искренних слез, умудрившись при этом ни разу не упомянуть, за что, собственно, производится эта выволочка. Я пребывал в восхищении.

- Так вот, - наконец, Тыблоко тяжело перевела дух и перешла к раздаче: - Главный виновный тут - Соколов. Да, и не смотри так на меня, Кузенкова! Командир за всё в ответе! И я его примерно накажу. А уж тебя, голубушка, будет он вздрючивать! И если мне не понравится, как он это делает, то его наказание удвоится. Всё, - она повелительно взмахнула рукой, - кыш отсюда.

Кузя торопливой рысцой исчезла во тьме.

- Рано, - пробормотал я.

- Что рано? - приподняла бровь директриса.

- Рано сказали. Ожидание наказания - само по себе наказание.

- Верно, - покивала она, - но завтра будет некогда и негде, а потом - поздно.

- Тоже верно, - согласился я.

- Ладно, - сказала Тыблоко, завершая разговор, - давай, Андрей. У меня таких коз - целое стадо. Ты уж хотя бы своих вытяни. Я вижу - ты можешь.

- Татьяна Анатольевна, - простонал я, - это и есть ваше наказание? Скажите, что вы пошутили про его удвоение.

- Как знать, - она таинственно улыбнулась и повторила: - Как знать...