Спасти Сталина

Майор все никак не мог поверить, что банальная проверка новичка потребовала жизни трёх его человек. Уже который раз он поглядывал на окровавленные тела мнимых сотрудников МГБ, а затем переводил взгляд на изувеченное огнём лицо Петра и думал о взаимосвязи внешнего и душевного уродства человека, а заодно и пытался определить будущее место новичка в своей отлаженной бандитской структуре. Мнимый капитан МГБ сидел на той самом табуретке, на которой ещё совсем недавно сидел Пётр и время от времени злобно поглядывал: то на лежащих рядом с ним с простреленными головами «лейтенантов», то на виновника их смерти. Он действительно был капитаном, только речным. Водил сухогрузы по Сибирским рекам, да попался на приписках. Посадили, но выпустили по амнистии в честь Победы над фашисткой Германией. Коротышка, который пришёл вместе с майором тоже очухался и теперь сидел на подоконнике самого дальнего окна комнаты. Он явно опасался Петра. Раньше Коротышка работал клоуном в цирке. Благодаря своему маленькому росту его часто использовали фокусники, чтобы обвести вокруг пальца доверчивых зрителей. Но со временем Коротышка понял, что в банде с его умением можно заработать гораздо больше, чем в цирке и расстался с искусством удивлять людей. Теперь он виртуозно залезал в форточки даже иногда и на пятые-шестые этажи, а затем открывал своим подельникам входные двери. Народ ведь беспечен не только в цирке.

– Нужно избу прибрать, – наконец сказал майор и недовольно посмотрел на «Капитана» и Коротышку.

– А что, мы-то! – возмутились они. – Вот этот бугай понаворочал тут делов – пусть он и убирает.

– А нечего было ряженными ходить! Сразу бы сказали кто вы такие – глядишь и целыми бы остались! – огрызнулся Пётр. – Могу и вас обоих отправить вслед за вашими лейтенантами-недоумками и водилой!

«Капитан» поежился от такой перспективы, опасливо покосился на Петра и недовольно крикнул Коротышке.

– Ну, чё расселся на подоконнике, как шелудивый кот на печке! Помогай, давай!

Когда они скрылись за дверью, еле волоча по полу первого убиенного, майор указал глазами им вслед и спросил:

– Ты бы и правда их убил?

– Потребовалось бы – не задумался ни на секунду! – лениво ответил Пётр и тоже посмотрел вслед ушедшим.

– Вижу, недолюбливаешь ты, бывший старший лейтенант, госбезопасность! Чуть что или в морду, или пулю в лоб, как этим «лейтенантам». И за что это у тебя такая нелюбовь к органам? – с любопытством спросил майор.

– Наследственная. В нашем роду с самой революции с комиссарами не в ладах были. Часть моих родственников за границу убежали. Другая здесь осталась – лучшие времена дожидаться.

– И где, если не секрет твои родственники за границей обосновались?

– Какой теперь секрет? Ты же не отдел кадров милиции! В Бельгии, в самой столице они живут.

– Ну что ж, проверю! Кстати, где мой пакет, который я тебе поручил доставить в целости и сохранности?

– Да вот он, твой пакет! Целёхонек – что ему сделается? – ответил Пётр и достал из внутреннего кармана пиджака конверт. – Вот, как ты и просил – даже не вскрывал.

Майор скрупулёзно проверил сургучную печать, затем место склейки. Усмехнулся и, глядя в глаза Петра, разорвал конверт пополам и вынул из него чистый листок бумаги. Равнодушно посмотрел на него и бросил на стол.

– Будем считать, что первый этап проверки ты прошёл! Послезавтра идём «в гости» к «врагу народа». Оденешь форму МГБ. Возьмёшь шинель у того лейтенанта, что повыше был. У него почти что твой рост был.

– А кровь на шинели?

– Ну, сам виноват, что убил их. Застираешь и зашьёшь! Мог бы и поаккуратнее с людьми, а так придётся тебе покрасоваться в нелюбимой форме. Ну, не строй из себя святошу! Думаешь, что мне приятно её носить, а я ношу и ничего со мной до сих пор не случилось! И буду носить столько, сколько потребуется для нашего дела!

Тут вернулись Капитан и Коротышка за вторым лейтенантом. Схватились за ворот его шинели и дружно потащили.

– Поаккуратнее тащите! – раздражённо крикнул майор. – Форму поберегите. Она нам не раз ещё для дела будет нужна!

Бывший капитан сухогруза в полголоса выругался, а затем крикнул на Коротышку.

– Не возюкай! Слышал, что наш господин майор приказал!

Коротышка сердито посмотрел на напарника и ещё крепче вцепился в шинель лейтенанта. Они вдвоём, громко сопя, потащили убитого из дома. Сняв форму с трупов и закопав их на заднем дворе, они затёрли в комнате кровь, а затем – устроили обед. В подполе нашлась картошка, а на кухне кусок сала. Правда водки больше не было и от этого Капитан чувствовал себя неловко. Коротышка был за повара и быстренько поджарил картошечки. Поедая её, он недобро посматривал на Капитана. Всем было понятно – за что. Пётр вспомнил, что в последний раз жаренную картошку ему готовила его юная мать в Ленинграде. Стало немного грустно. Майор это заметил по его глазам и подозрительно спросил:

– Что-то не так, бывший старший лейтенант?

– Что-то людей жалко стало, – глядя в окно ответил Пётр.

– Ты смотри, в нашем бугае Старлее жалость проснулась! – рассмеялся Капитан.