Спасти царевну 2: сохранить свою тень

Что-то стукнуло. Взгляд гвардейца метнулся в конец коридора. На дальнем столике покачивалась на боку пузатая ваза.

Иван пригнулся, скорее предвосхищая угрозу, нежели спасаясь от нее. Не сделай он этого, хищная сталь в руках тени Императора Востока укоротила бы его на голову. Даже привыкший к стремительности басурман, атакующих исключительно верхом, он не успел заметить, как приблизилась тень. Неловко парировав следующий выпад, гвардеец попытался пнуть тень в колено, но противник был начеку.

Ему показалось, или же на бесстрастном лице тени действительно мелькнула улыбка?

– Достаточно.

Дверь открылась, и неожидавший подобного Иван рухнул спиной вперед в покои монаршей особы. Сонная и растрепанная царевна Арина, облаченная в рубаху и бриджи, сочувственно смотрела на него сверху вниз. Она все так же держалась за ручку двери, чудом избежав столкновения.

Возникший на пороге царевич Елисей молча помог ему подняться. Рука в распоряжении Ивана осталась лишь одна, так что для того, чтобы встать, пришлось выпустить саблю. На редкость унизительное зрелище.

Тень, невысокий светловолосый мужчина? юноша? в восточном одеянии, смотрел на них с неуловимой насмешкой в серых глазах.

– Ну, что скажет экзаменатор? – царевич заинтересованно взглянул на свою тень.

– Отвратительно. Неповоротливый и тяжелый, думает долго.

– Да он тебя похвалил, – искренне изумилась царевна Арина, переглядываясь с супругом.

– Что же тогда в вашем понимании осуждение… – сквозь зубы пробормотал Иван. Соискатель на должность начальника охранения уже слабо понимал, что вокруг него происходит, и настроения ему сие не прибавляло.

Вместе с болью к руке возвращалась подвижность.

– Как правило, Ки Ран сразу предлагает гнать взашей, – любезно пояснил младший царевич.

Под неласковым взглядом Ивана тень широко ухмыльнулся.

Неправильный он какой-то. На Юге о тенях судачили часто, и таких вот, светлоглазых и улыбчивых, согласно историям быть не должно.

***

– Ваше Высочество…

Милада присела в почтительном реверансе.

Наследник софийского престола величественно откинулся на спинку кресла, в попытке скрыть усталость. Очевидно, спать он еще он еще не ложился.

– Я должен Вас поздравить, – неторопливо произнес Мирослав. – Неожиданный выбор, должен отметить. Когда Ваше Высочество желает идти под венец? До коронации, либо же после?

Царевна Милада, подготовившая дюжину веских доводов в пользу своей помолвки, растерянно смотрела на наследника престола.

– Не далее как вчера, Ки Ран просил у меня вашей руки, – словно отвечая на невысказанный вопрос, произнес Мирослав. – Я дал свое согласие. Как я мог отказать, такой… вежливой просьбе.

Цесаревич мысленно усмехнулся, вспомнив свое недовольство вызывающим поведением тени.

Царевна Милада внимательно наблюдала за переменами на его лице.

Они были чем-то неуловимо похожи. Она и Настя. Стать, воспитание, манеры… Заботясь о наследнице Островов, Мирослав невольно выплескивал накопившуюся нежность, которую никак не мог выказать в адрес возлюбленной. Принимая руку царевны Милады на балах, он невольно представлял на ее месте другую, старшую княжну Луговскую, которая, молчаливой статуей, присутствовала на светских раутах, не имея желания даже заговорить с ним.

Мирослава возмущало поведение младшего брата по отношению к невесте, но хуже того, он видел в нем себя самого. Ведь принцесса Франсуаза Мария де Лара, так же как Настя, ничем не заслужила его пренебрежения. Никто не виноват, что он оказался слаб, и отказался от невесты в пользу более выгодной партии. Никто, кроме него самого.

Мирослав мысленно приказал себе встряхнуться.

– И все же мне любопытно. Почему именно он? – наследник софийского престола жестом предложил царевне присесть.

С усмешкой взглянув на шторы, Милада грациозно устроилась на краешке кресла.

– Я люблю его, – просто призналась она и едва заметно покраснела. – Но есть еще кое-что. Более рациональное суждение, ежели прикажете. Ки Ран предан мне больше, чем кто-либо. Я имела счастье не раз в этом убедиться. Он не претендует на трон Островов и согласен принести официальную присягу не царице, а своей жене. Много ли вы знаете мужчин, способных на подобное? Супругов согласных попрать честь и достоинство, склонить колени перед женщиной, которая принадлежит им по людским и божьим законам?

Мирослав невольно отвел взгляд.

– Трон Островов мой, – в голосе царевны Милады прозвучали незнакомые нотки. Нет, не алчность, а спокойная уверенность. Наследница больше не сомневалась в своем праве. – Я не стану им делиться, и судьба в лице Вашего брата подарила мне человека, готового твердой мужской рукой поддержать любое мое начинание.

– Что ж, мои поздравления, – согласился Мирослав. – Есть ли еще что-то, что Ваше Высочество желает со мной обсудить?

– Конечно, – Милада помедлила. – Ваши договоренности с Ингой Федоровной Тизенгаузен. Корона в моем лице желает придать им статус… официальных.

Цесаревич софийский невольно усмехнулся тактичности высказывания.