Спастись от себя

Датчанин, вспоминая потом все до мельчайших деталей, думал, что это и была их главная ошибка – ни в коем случае нельзя было разделяться. В тот момент, когда они приняли это решение, они сами обрекли себя на неудачу. И, как водится, он во всем винил себя – кажется, из всей их троицы он и на этот раз был самым старшим и опытным. Да вот только – показалось ему или нет? – возле Кремля даже думалось как-то иначе. Словно засевшая там загадочная разумная биомасса и впрямь начинала исподволь навязывать людям свою волю. А ее логика, ее цели и желания наверняка в корне отличались от человеческих.

Костик и Левша дернули дверь второго подъезда, и та с трудом поддалась. Сталкеры вошли внутрь.

И вдруг Датчанина словно осенило: «Ну конечно, они наверняка надеются… Надеются, что им повезет, и они сорвут главный куш, найдут ту самую книгу, за которую брамины Полиса ничего не пожалеют».

Темные эти слухи пересказал ему один знакомый еще пару лет назад. Мол, есть в Великой Библиотеке одна книга – с виду такая же, как другие, но если ее открыть, обнаружишь, что страницы у нее – аспидно-черные. И на черных этих страницах золотыми буквами якобы написаны древние пророчества. Было этих книг несколько, но осталась, вроде бы, только одна, и в ней сказано о будущем, остальные – утрачены. И вот за ней-то и гоняются брамины. Хотят, наверное, вернуть себе власть надо всеми – при помощи тайных знаний. Да только знакомый добавил еще, что, по слухам, книга эта объявится лишь избранному – сама даст знать, где ее искать. «Неужели парни купились на подобные байки?» Он хотел крикнуть, позвать их, но испугался, что на шум могут сбежаться те, другие. Оставалось только надеяться, что у напарников его хватит благоразумия вовремя вернуться.

Проводив их взглядом, Сергей пошел к третьему подъезду. Миновав чашу маленького декоративного фонтанчика, он прошел, тяжело ступая, по каменным плитам, и потянул на себя разбухшую от сырости тяжелую дверь. Та не поддавалась. Он занервничал. Мелькнула даже мысль бросить безумную затею, но представил себе взгляды товарищей – и решился. Дернул сильнее, дверь поддалась, наконец, с таким протяжным, воющим звуком, что ему показалось – сейчас сюда сбегутся все нынешние обитатели Великой Библиотеки. Он подождал немного – тишина. Заходить внутрь было страшно – когда тяжелая дверь захлопнулась за ним, ему почудилось, что он оказался в ловушке. Торопливо толкнул вторую, та открылась легче. И сталкер оказался в фойе. Справа уходила наверх мраморная лестница, на которой еще сохранились остатки красной ковровой дорожки, прямо перед ним был небольшой гардероб. Как ни странно, на нескольких вешалках что-то висело – то ли халаты, то ли еще какая ветошь. И еще один коридор уходил налево – там, Сергей помнил, была дверь в небольшой зал, предваряющий вход в абонемент для сотрудников. В прежние времена пройти сюда он не смог бы, теперь – дело другое. По полу тянулись какие-то лианы, Датчанин осторожно переступал через их толстые стебли. Кто-то из браминов говорил ему, что здесь особенный микроклимат, оттого так буйно и растут цветы. Толстенный стебель, увенчанный мясистыми цветами размером с тарелку, что-то напомнил Истомину из прежней жизни. Да, было раньше такое растение, но теперь он смотрел на него, как сквозь лупу. «Фаленопсис, – вспомнил он. – Орхидея». Не дешевое, по прежним временам, но и не из самых дорогих, он однажды купил такую матери. Ему казалось, что он попал в джунгли, и вот-вот по лианам начнут скакать обезьяны. «Кстати, об обезьянах…» – Он настороженно огляделся. Говорили, что нынешние обитатели Библиотеки не уступают этим животным в ловкости. Сталкер начал тихонько подниматься по мраморной лестнице. Второй этаж был заперт, Сергей вдруг споткнулся обо что-то. Глянул под ноги – и вздрогнул. «Голова? Тьфу, мраморный бюст. Чуть ногу не отбил».