Спектакль для предателя

Дрогнула дверь, стала открываться. Образовалась щель в несколько сантиметров. Постоялец намеревался выйти, но передумал, дверь плавно закрылась, сработала «собачка». Человек на цыпочках отошел от двери. Кто из туристов проживал в этом номере? Хрен его знает, но определенные мысли возникли.

Убедившись, что встреча отменяется, Зимин двинулся дальше, добрался до выхода на лестницу, где обнаружил, что и там дверь заперта! Его начал разбирать ядовитый нервный смешок. Советских туристов надежно оберегали от внешних воздействий. А также от собственных необдуманных поступков. Дверь была прочная, и замок ничего, без шума не выломаешь. Явно работа Инги Мироновны, та еще фурия…

В коридоре было душно, отсутствовали окна. Он вернулся в обратно, постоял у двери, за которой проживал стеснительный, но любопытный товарищ. В номере было тихо. Андрей вернулся к себе, заперся. Из комнаты доносилось размеренное сопение – чересчур уж размеренное. Курить пришлось в ванной, к счастью, там имелась вытяжка. Он снова угнездился в ненавистном кресле. Злости не было – работа есть работа, не такие уж тяготы и лишения.

– Позвольте догадаться, – утробно проговорила «спящая» женщина. – Курили вы в номере, значит, спуститься вниз не смогли. Двери закрыты, верно? Самому не смешно, Андрей Викторович? Разве это нормально? Самое передовое и справедливое государство – это ведь к нам должны бежать, а не от нас? Где отток европейцев, желающих переселиться в Советский Союз и вдохнуть наконец воздух настоящей свободы? Ах, простите, вы же запретили мне говорить о политике…

Он скрипнул зубами, сделал попытку уснуть. Не хотелось растрачивать себя на пустую демагогию. Когда-нибудь она поумнеет – там, за 101-м километром…

– Ладно, не мучайтесь, – подобрела Дина. – Ложитесь в кровать, только не раздевайтесь. Но ботинки, конечно, снимите. Ваше место на самом краю, и ни сантиметром ближе. – В голосе Дины Борисовны послышались ядовитые нотки.

Предложение было неожиданное. И он бы решительно его отверг, если бы не ныли все кости. Помявшись, Андрей перебрался на кровать, пристроился с краю, вытянув ноги. Это было настоящее блаженство, он расслабился впервые за неделю.

Дина Борисовна выжидающе молчала. Лежать с ней в кровати было странно, неловко, даже стыдно, хотя она и находилась где-то далеко, закутанная в одеяло, защищенная «пуленепробиваемой» сорочкой…

«Не о том думаешь, майор, – одернул себя Зимин, – это не то, о чем ты мечтал тоскливыми зимними вечерами».

Он выгнал из головы вредные мысли и быстро уснул.

Глава пятая

Наутро Андрей вскочил, изрядно замерзший, побежал под душ. Часы показывали без малого семь, начинался новый день.

Дина Борисовна спала, завернутая как мумия.

Зимин достал «Советский спорт», завалявшийся в сумке, отвернулся к стене, отгородившись от внешних раздражителей.

Скрипнула кровать, зашлепали гостиничные тапки, в ванной зашумел душ. Она вернулась, забрала одежду, снова ушла. Когда вернулась окончательно, частично причесанная, одетая, заметно помятая, на нее смотрели бесстрастные глаза майора госбезопасности.

– Вот только не надо этих ваших штучек, – проворчала Дина. – Ну хорошо, больше никакой клеветы, пока сами не попросите. И объясните, зачем вы пытались сорвать с меня ночью одеяло?

– Давайте подумаем, – усмехнулся Зимин. – Лично я этого не помню, но есть предположение. Здесь прохладно, это не Советский Союз, где в каждой квартире работает паровое отопление. Но вы отстояли свое одеяло, не отдали его врагу?

– Отстояла, – Дина Борисовна задрала нос и снова отправилась в ванную – наводить марафет.

Вся эта нервотрепка уже бесила. Заграничье не радовало, напротив, начинало раздражать. Завтрак, автобус, натянутые улыбки руководства группы. Из номера, где проживал любопытный жилец, пожелавший остаться неизвестным, наутро вышел зевающий Аркадий Семенович. Кто бы сомневался! Это было неприятно. За беглецами, которым никак не удавалось убежать, велось наблюдение. Оставалось только игнорировать данный факт.

Настроение у туристов было неплохое, народ добродушно впитывал свежий инструктаж. Надоевший автобус, примелькавшиеся лица. В принципе «Интурист» работал четко, без задержек и отмен. Видимо, это не сложно – при ограниченном количестве туристов.

Достопримечательности мелькали перед глазами, не задевая ничего в душе. Увиденное быстро забывалось. Сенатская площадь с белоснежным Кафедральным собором (визитная карточка города с постоянным наплывом туристических автобусов), Рыночная площадь Хаканиеми, по которой практически пробежались, чтобы не выбиться из графика, Художественный музей с обилием непонятных картин и скульптурных изваяний, зато основанный соотечественником Синебрюховым…

Группу держали кучно, никого не выпускали из вида. Вся надежда оставалась на универмаг «Стокманн», который продолжал значиться в программе. Ну что ж, повторение – мать учения…