Спектакль

Инспектор. Что? Вы же из этого письма и узнали о том, что заставило вас прибежать сюда.

Дэзи. Неправда! Я прочла об этом в газете.

Инспектор(впервые суровым тоном). Вы со мной так не разговаривайте. Отвечайте только на вопросы и отдайте мне это письмо.

Дэзи. О! Хоть бы кто-нибудь за меня заступился!

Полковник Роуленд(делает шаг к инспектору). Оставьте в покое эту несчастную девушку. (Властным тоном, каким он, бывало, командовал в прежние дни.) Вы слышите меня, инспектор?

Инспектор. Да, сэр, но мы с вами сейчас не в армии. И вы простите меня, это совсем не в ваших интересах и не в интересах вашей дочери, то, что она отказывается отвечать.

Леди Моркомб(вставая). Она ответила вам. И то, что она сказала, она может повторить под присягой. Она восхищалась моим сыном – и не она одна, если хотите, можно сказать – она любила его. И это все. (Она произносит это, отчеканивая каждое слово и с такой решительностью, что инспектор не сразу находится, что возразить.)

Инспектор. Скажите мне, почему ваш сын покончил с собой, миледи, и я этим удовлетворюсь.

Леди Моркомб. Я ничего не могу вам сказать; но что бы там ни было, вы должны этим удовлетвориться.

Инспектор(овладевая собой). Конечно, я понимаю, все это совершенно естественно, но только ведь мы так с места не сдвинемся. (К девушке.) Подумайте, я вас последний раз спрашиваю; если вы сейчас не сознаетесь во всем, подвергнем вас перекрестному допросу; не знаю, как вам это понравится.

Дэзи(исступленно). Ничего я вам не скажу – ничего, что бы со мной ни делали. Ни слова не скажу ему во вред.

Одихем(предостерегающе). Дэзи!

Дэзи. Не скажу, все равно. Он умер.

Леди Моркомб кладет на руку Дэзи свою маленькую, сухую ручку и пожимает ее.

Инспектор(невозмутимо). Это, чтобы не сказать больше, неповиновение закону.

Полковник Роуленд. De mortuis nil nisi bonum[1], сержант.

Инспектор. Так точно, полковник! Мне эта пословица известна. Но я выполняю свои обязанности, я должен представить это дело коронеру, изложить все обстоятельства, не упуская ничего, что может способствовать выяснению этого самоубийства. (Идет к двери, открывает ее и говорит.) Симпсон, позовите сюда этого репортера.

Одихем. Да что же это, сущая инквизиция! Идем, Дэзи!

Инспектор(спокойно). Вы можете идти, а ваша дочь останется.

Входит репортер. Инспектор становится спиной к двери.

Инспектор. Повторите, пожалуйста, что вы мне сказали, вот только что, когда я говорил с вами на улице.

Репортер оглядывается по сторонам, стараясь уяснить ситуацию, и поворачивается к инспектору.

Репортер. Ну зачем это, инспектор? Только зря мучить людей, и ведь всем это уже известно.

Леди Моркомб. А вы все еще продолжаете пакостить?

Инспектор. Повторите просто то, что вы сказали. Эта девушка была любовницей майора Моркомба?

Репортер(уязвленный словами леди Моркомб). Так она сказала вчера нашему сотруднику.

Инспектор(девушке). И вы по-прежнему отрицаете это?

Дэзи стоит, закрыв глаза, и вдруг пошатывается.

Энн(бросается к ней). Ей дурно, – она сейчас упадет.

Леди Моркомб(строго). Не падай, девочка!

Дэзи открывает глаза.

Инспектор. И вы по-прежнему утверждаете, что не получали письма?

Дэзи(безжизненным голосом). Не получала я никакого письма.

Инспектор(Одихему). Можете увести ее. (Репортеру.) Вы тоже можете идти. Но имейте в виду: всякая попытка подговорить ее на что-нибудь до следствия будет рассматриваться как противодействие закону. Если мне не вручат этого письма, ей придется давать показания на следствии.

Одихем. Вот прилипала!

Инспектор. Благодарю.

Одихем уходит, поддерживая дочь, которая почти без чувств повисла у него на руках, репортер нерешительно мнется, но инспектор, мотнув головой, грозно указывает ему на дверь, и он тоже уходит.