Спектр

– Ага. Неужели не слышал? Выбрали себе незаселенную планету, по всем показателям – не самую хорошую… это уж потом выяснилось, сколько на Ханаане скрытых достоинств, сколько платины и урана в недрах, насколько урожайна почва… Половину Иерусалима собираются перевести. И даже слой почвы со всего Израиля, толщиной в десять сантиметров.

– Невозможно! – заявил Мартин, представив себе длинную вереницу израильтян, входящую в Иерусалимскую Станцию с древними кирпичами, камнями и мешками землицы за спиной.

– У них писателей-то много, оплатят, – предположил Юрий Сергеевич. – Ладно, что уж теперь вздыхать? Пусть антисемиты рыдают, им через десять лет разве что вешаться и останется. Суть в том, что теологи нам не в помощь. Даже самые разумные из них. Нет информации, понимаешь?

– Тогда оставим версию Божественного вмешательства в стороне, – предложил Мартин. – Просто – иная раса. Продвинувшаяся по эволюционной лестнице дальше ключников.

Юрий Сергеевич кивнул:

– Видимо. Ведь кто такие ключники? Образчик коллективно-индивидуального разума.

Мартин только клацнул зубами и торопливо налил себе коньяка.

– Да, да… – участливо кивнул Юрий Сергеевич. – Неужели ты сам не понял? Сказанное одному из них становится общеизвестной информацией. Причем – мгновенно. Проверяли… В то же время ключники сохраняют индивидуальность… если отвлечься от стандартных фразочек, которыми они всех приветствуют, то различия вполне уловимы. Наши психологи не зря свой хлеб едят… уж можешь поверить.

– Они и думают вместе? – спросил Мартин.

– А кто их знает? Видимо, в случае необходимости могут. Но как это происходит… сливаются ли их сознания в сверхразум, или происходит что-то вроде чудовищного по масштабам брифинга… Не знаю. Тут сложнее. Но как бы далеко ключники ни ушли от нас, они все же сохранили индивидуальность… а значит, в какой-то мере – человечность.

– А дальше? Единый разум?

Юрий Сергеевич развел руками.

– Возможно. Разумеется, даже если эта сверхразумная раса и обладает безграничными возможностями – Богом она не является по определению. Бог должен быть началом и концом всего. Творцом Вселенной.

– Если поверить ДиоДао… – предположил Мартин.

– Неопределенный Бог? – кивнул Юрий Сергеевич. – Ну, как вариант. Или как грубая аналогия, которой мы можем руководствоваться. Но нам забегать так далеко вперед не стоит. Помрем – увидим. Давай думать просто о непредставимо могучем сверхразуме, который ожидает от всех окрестных цивилизаций подобного же продвижения по эволюционной лестнице. От разума индивидуального – к разуму индивидуально-коллективному. А там и к коллективному.

– И будут два сверхразума болтаться во Вселенной, – поморщился Мартин. – Или несколько сотен. Брр! Или все сольются в единое сознание? И что? Куда дальше-то? И зачем? Я – не хочу!

Они, не сговариваясь, чокнулись и выпили. Юрий Сергеевич чуть захмелевшим голосом напевно произнес:

– Кто мог знать, что он провод, пока не включили ток? Увы, Мартин, нас не спросят. И выбора не оставят.

– Это мне и не нравится, – признался Мартин. – Так, хватит напиваться на голодный желудок. Поехали жрать.

– Куда? – полюбопытствовал Юрий Сергеевич. – Ты, наверное, лучше меня ориентируешься в едальных заведениях…

– Звони, я пока переоденусь, – велел Мартин. – Двести сорок пять, пятьдесят один, двенадцать. И вальяжным голосом заказывай столик. Если все занято…

– То объясню, какую организацию представляю, – ухмыльнулся Юрий Сергеевич. – Ладно, ты уж меня совсем за дурака не держи. А заведение это…

– Я плачу, – твердо сказал Мартин. – Чьи звездочки обмываем?

Юрий Сергеевич поморщился:

– Сверхразум его знает, чьи. Пока – все звездочки у ключников в кармане…

Юрий Сергеевич смело сел за руль, авторитетно объяснив, что у него и корочка в кармане, и вообще привычка водить машину в любом состоянии не изжита. Улицы к одиннадцати ночи уже опустели, так что старенькая “Волга” с ревом и брызгами из луж пронеслась по третьему кольцу, обогнула Новодевичий монастырь и остановилась у непритязательного здания с вывеской “отделение милиции”.

– Ты меня что, решил ментам сдать? – поинтересовался Юрий Сергеевич. – За шантаж и… А! Нам туда?

Он кивнул на светившуюся в отдалении рекламу ресторана “Мимино”.

– Нет, грузинская кухня – это под другое настроение, – веско сказал Мартин. – Сейчас – европейская. Пошли.

Быстрым шагом – дождь продолжал моросить, а зонтов они не взяли, Мартин и чекист миновали парочку милицейских газиков, вошли в дверь под вывеской “Старая мансарда”.

– Лифт, надеюсь, есть? – поинтересовался Юрий Сергеевич.

– А он не нужен, нам в подвал, – ухмыльнулся Мартин.

– Мансарда же! – удивился чекист.

– Но ведь старая! – в тон ему ответил Мартин. – Культурный слой прирастает, город уходит вниз…

Спустившись в полуподвал, они и впрямь оказались в “мансарде”. Старые деревянные балки, стены расписаны картинами из деревенской жизни, по ним развешены ржавые железки – от замков и подков до мотыг и лопат. Сквозь маленькие окошечки с матовым стеклом пробивался совершенно неуместный в столь позднее время дневной свет.