Спектр

— То, о чём я говорила? — спросила Ирина. — Ты знаешь, а я поняла. Это ведь не потребности разума. Это предыдущая ступень. Инстинкты! Быть самой-самой красивой, могущественной, чтобы все любили и боялись… Мартин, а ведь я вправду этого хотела!

Машина вильнула, Юрий Сергеевич чертыхнулся и затих, щепившись в руль.

Мартин улыбнулся, глядя на Ирину.

— Умница. Именно инстинкты. Это шок человека, которого коснулось дыхание Бога. Остаться прежним почти невозможно… либо тянись в небо, либо падай в грязь. Всегда найдутся и те, и другие. Вот тогда мир и вздрогнул. Вот тогда рухнули цивилизации и развалилась первая транспортная сеть ключников. Сотни миров — в каждом творят что хотят полоумные божки… первым делом уничтожившие транспортную сеть, чтобы не плодить конкурентов. Сотни миров со своими маленькими Олимпами и своими очень-очень маленькими богами… И вернувшиеся назад к своей родной планете, объединившие свои сознания в единый разум, хоть как-то способный использовать новую силу, средние ключники. Те, кто не готов был к дальнейшей эволюции — но и откатиться к инстинктам не пожелал. И лишь когда божки успокоились — кто-то прозрел достаточно, чтобы уйти вверх, а кто-то просто утратил смысл существования и исчез, — лишь тогда ключники повторили свою попытку. Вернулись в миры, уже обожжённые первым испытанием всемогущества. В миры, где сложены предания о вавилонских башнях, о том наказании, что следует за попыткой стать богом. В миры, иные из которых панически боятся самой мысли о развитии.

— Если это повторится? — спросила Ирина. — Не все ли равно, от кого получать по загривку — от настоящего Бога или спятившего полубога?

— Все не так просто, Ира. — Мартин взял её за руку. — Ты что, считаешь, я был первым, кто понял Талисман за эти годы? Ключники сделали свои выводы. Теперь Талисман работает с каждым претендентом индивидуально. Те, кто не дорос, детонатора не получат. Хочешь — пройди свой путь. Реши, для чего тебе дан разум. Чего в тебе больше — зверя или человека. И прими результат. Не стоило мне воевать с аранками… следите за дорогой, пожалуйста, вот же мой дом!.. Всё равно бы они ничего не достали из сейфа.

— Но ведь ты сам получил детонатор? Получил, хотя и отказался?

Мартин пожал плечами.

— Наверное, иногда его дают именно для того, чтобы ты мог отказаться. Зайдёшь ко мне, Иринка?

— Меня дома убьют, — виновато сказала девушка.

Мартин усмехнулся:

— Тебе что, привыкать? Позвонишь, успокоишь. Скажешь, что уже на Земле.

— Где «на Земле»?

— У жениха, — ляпнул Мартин и прикусил язык.

— Это надо обдумать, — мрачно сказала Ирина. — Это слишком неожиданно.

— Правда?

— Ирина Эрнестовна, — сказал Юрий Сергеевич, не оборачиваясь. — Давайте я и впрямь довезу вас домой. Вашему потенциальному жениху все равно придётся сидеть дома и писать рапорт.

— А устный доклад, который он так непринуждённо произнёс, не записывался? — усмехнулась Ирина. — Мартин, я поеду домой. Будут ругать — удеру к тебе. Или на Талисман, чтобы стать великой и ужасной…

— Тебе пока не стоит, — не удержался Мартин, вылезая из машины. — Подожди хотя бы лет сорок.

Каждый воспитанный человек знает, что навещать пожилых родственников — не только утомительная морока, но отчасти и приятное занятие. Особенно если пожилой родственник ещё не утратил вкуса к жизни и жалобы на плохое здоровье перемежает бодрыми воспоминаниями о былых подвигах.

— Нашёл чем гордиться, — появляясь из кухни со сковородкой в руках, сказал дядя. — В ином мире он побывал, надо же…

Мартин втянул носом запах пьяной свинины, жарившейся сколько положено в красном вине — причём перед самым снятием с огня надо не забыть добавить свежего вина взамен испарившегося. Сказал:

— Да я, собственно, не горжусь…

— Вот и не гордись! — велел дядя. — Турист… ясное дело, нынче это просто. А вот ты бы попробовал в советские годы в Болгарию съездить! Все справки собрать, доказать, что не собираешься в Турцию саженками уплыть… Вот это — настоящее приключение!

Мартину смутно думалось, что процедура посещения Болгарии даже в таинственные советские времена была не столь сложной. Но спорить он не стал, сказал дипломатично, пусть и банально:

— Каждому времени — свои приключения. А ты не собираешься куда-нибудь отправиться?

— В мои годы только в одно место и можно собираться, — кисло сказал дядя. — Вино в холодильнике, принеси-ка…

Когда Мартин вернулся с парой бутылок молдавского «Каберне» — последние годы то ли лоза в Молдавии стала лучше, то ли руки прямее, но стали появляться вина по-настоящему выдержанные, с хорошим содержанием алкоголя и стабильным вкусом, — дядя сидел за столом, прямой, будто штык от трехлинейки, и держал в руках Гарнеля-Чистякову.

— Читал? — придирчиво спросил дядя, потрясая энциклопедией.

— Чего… да, доводилось, — осторожно кивнул Мартин.