Спэнсер Коэн. Книга 1 (ЛП)

По взгляду Эндрю я просек, что он просек мой блеф. Господи, я изо всех сил старался хитрить. Обычно лживые утверждения легко скатывались с языка. Я провел большую часть подростковых лет, скрывая свою сущность, а теперь будучи бойфрендом по вызову именно этим зарабатывал на жизнь.

— Ты ни хрена не умеешь врать, — выдал он, поднимая стопку тарелок.

— Ш — ш–ш, — приструнил я его, как только Джефф Бакли запел «Аллилуйя», и глубоко вдохнул, словно вбирая музыку в себя. — Это моя любимая песня.

Он скорчил рожицу, остановился показать мне язык и унес грязные тарелки. Я помог ему разложить их в посудомоечной машине и навести порядок, и в мгновение ока все вернулось к совершенству.

— В какое время вы начинаете с Лолой? — спросил он, когда мы покончили с кухней. Я просветил его, что иногда по мере надобности помогаю ей, в основном таская коробки и сумки или просто — напросто являясь дополнительной парой рук. Работа никогда особо не захватывала, но мне нравилось проводить время с Лолой.

— В семь, так что мне скоро нужно будет идти. — На самом деле уходить мне не хотелось, но причины остаться я так и не придумал. Точнее причины, по которой он мог бы желать моего дальнейшего присутствия здесь. Я снял пластинку с вертушки и вернул в обложку. А потом понял, что рядом стоял рояль, весь такой беспризорный и давно не пользуемый, и мне невероятно загорелось послушать. — Сыграешь что — нибудь на рояле?

Он стрельнул в меня широко распахнутыми от шока глазами, словно я попросил его переспать со мной.

— Эм…

— Ты не обязан, — сказал я, давая ему возможность соскочить.

— Уверен?

Я хмыкнул.

— Разумеется, уверен. — Вообще — то, я мало в чем бывал уверен. Но в том, что хотел услышать его игру на рояле — определенно «да».

— Что сыграть?

— Первое, что придет в голову.

Он пару раз моргнул, все еще сомневаясь, и прошел к роялю. Медленно уселся и опустил пальцы на клавиши. И, не проронив больше ни единого слова, глубоко вдохнул и начал играть.

Приятную композицию с невозмутимым идеально рассчитанным изяществом. Никогда не слышал ничего подобного.

Я не знал названия мелодии, кто ее написал, сочинил — ничего. Но от нее перехватывало дыхание. Правда, случилось это не только из — за музыки. А еще и из — за мужчины, благодаря которому из рояля доносились голоса ангелов. От него перехватывало дыхание, от движений рук, от прикрытых глаз и от того, как он затерялся в музыке, как выуживал звуки из рояля всем своим телом. А когда его руки упали на колени, и последняя нота повисла в воздухе, мне было не подобрать слов.

Эндрю взглянул на меня, потом вернулся глазами к роялю и выдохнул, надувая щеки.

Я проглотил свои эмоции, бабочек, что порхали в груди. Он ждал моей реакции, поэтому я прошептал чистейшую правду.

— Никогда не видел ничего прекраснее.

Он послал мне скромную улыбку.

— Ты хотел сказать «слышал»?

— А разве я не так сказал? — растерянно спросил я. Сердце все еще барабанило, как вышедший из строя метроном. Я был уверен, что произнес «слышал».

Эндрю покачал головой и улыбнулся, глядя на руки.

— Лучше, чем «Аллилуйя» Джеффа Бакли?

Я рассмеялся, смутившись своей реакции на него.

— Эндрю, было невероятно. Что это за мелодия?

— Так, написанная мной ерунда.

Я фыркнул.

— Прикалываешься? Тобой написанная?

Он кивнул.

— Написанная мной ерунда, — спародировал я его голос. — Нет, список покупок — написанная тобой ерунда, а это…, — я махнул рукой на рояль, — боже мой, Эндрю, было так… невероятно. — Других слов просто не нашлось.

Он улыбнулся с заметным облегчением и, наверно, даже с капелькой гордости.

— Спасибо.

Мне пришлось сдержать желание подойти и коснуться его. Обхватить руками его лицо и поцеловать. Взять за руку и отвести наверх в постель. Я хотел. Господи, как же я хотел.

И знал, что был не в своем уме.

Где — то каким — то образом я позволил себе пересечь границу. И не просто шагнул за нее. О, нет. Я пересек эту самую границу как Усэйн Болт^[12]. Но, не позволяя положить всему конец, не позволяя сдать назад и выполнять свою работу, мое глупое сердце заговорило раньше моего глупого мозга.

Сыграй снова.

Глава 7

Лола подъехала к входу в салон, и я запрыгнул на пассажирское сиденье, не дав автомобилю сзади шанса посигналить. Она гнала крошечную «хонду» восьмидесятых годов, — метко прозванную «Синди Кроуфорд» в честь любимой модели Лолы из восьмидесятых — как демона, по утренним пробкам. И стоило отдать ей должное: она проехала целых два квартала и только потом пристала с вопросами.

— Как прошел ужин?

— Хорошо.

Она перевела взгляд с дороги на меня.

— Просто хорошо?

Я старался не улыбаться и лажанулся.

— Ладно, лучше, чем хорошо. Лола, он играл мне на рояле.

— Это эвфемизм для чего — то развратного?

Я рассмеялся.

— Нет. В прямом смысле играл на рояле. Просто невероятно.

— Сара все еще была там?

— Нет, только я.

— О, неужели?

— Заткнись. Все было не так. Я попросил его сыграть, он и сыграл. То есть у него в гостиной стоит огромный рояль. Не я же купил его, чтоб он мог играть.

— Как купил проигрыватель?