Спэнсер Коэн. Книга 3 (ЛП)

– Покажешь, где жила тетя Марви?

Я ухмыльнулся.

– С удовольствием. – Я вывернул на улицу и проехал мимо дома, в котором провел детство.

Тот факт, что я ничего не чувствовал, был очень приятным осознанием. Возможно, мне наконец–то удалось продвинуться вперед и принять отношение родителей. А еще я отдавал себе отчет в том, что многим в этом вопросе был обязан сидевшему рядом со мной мужчине.

Именно в этом была разница между Эндрю и терапией. Терапия была сфокусирована на родителях и причиненной мне боли, тогда как Эндрю, сам того не понимая, был сфокусирован на мне. Он показал мне, что я был достоен любви, и что если у меня выйдет немного опустить свои защитные стены, это не только поможет полюбить, но и отпустить боль.

Я проехал по переулкам Дабл–Бэй¹⁴ и затормозил возле дома в стиле бунгало.

– Вот здесь мы и жили.

– Он стоит на воде?

– Да.

– Господи.

Я залился смехом.

– Теперь ты понимаешь, почему из–за завещания тети Марви отца чуть удар не хватил.

По его глазам я заметил момент озарения.

– Она оставила тебе этот дом?

Я медленно кивнул.

– Я его продал. Отсюда и деньги.

Он посмотрел на дом, потом перевел взгляд на меня.

– Ты говорил, она оставила тебе приличную сумму.

Я дернул плечами.

– Знаешь, твои предки тоже живут в шикарной части города. Ты никогда не говорил, что у них не дом, а особняк.

– Я говорил, что они театралы.

– Да, как и голодающие актеры. В ЛА их полно.

Он хохотнул.

– Когда ты сказал, что работать тебе не нужно, я решил… Ну, честно говоря, понятия не имею, что я решил.

– Деньги у меня хранятся на срочных вкладах и инвестированы в акции, поэтому, увидев мой банковский счет, можно решить, что все у меня вполне нормально. С другой стороны, мое дело довольно приличное.

Он долго меня рассматривал, потом изумленно фыркнул.

– Ты самый скромный из всех известных мне людей.

Я пожал плечами.

– В тридцатые годы мой прадед вкладывался в недвижимость, что после его смерти принесло выгоду всей моей семье, в том числе дядюшкам и тетушкам. Мои родители были неймдропперами¹⁵, благодаря чему взбирались по социальной лестнице. Думаю, ты знаком с таким типажом. А тетя Марви, несмотря на финансовое состояние, была очень робкой и очень приземленной. Она учила меня относиться ко всем точно так же, и не важно, кто передо мной: генеральный директор или уборщик туалетов.

Эндрю тепло улыбнулся.

– Жаль, мне не посчастливилось с ней познакомиться.

Я оперся о консоль, он сделал то же самое. И я его поцеловал.

– Спасибо.

Эндрю выпрямился.

– Могу я задать вопрос?

– Конечно.

– Жалеешь, что его продал?

– Нет. Сидней больше не мой дом. Я даже сюда не возвращался.

Он смотрел на дом, словно, спрашивая, не хотел видеть моего лица.

– И что теперь будешь делать? Раз уж вы с Льюисом общаетесь?

– Вернусь в ЛА и оттуда буду поддерживать с ним связь. – Я стиснул руку Эндрю. – Посмотри на меня. – Он посмотрел, и я продолжил: – Мой дом в ЛА. С Эмилио и Лолой, и с восхитительным парнем, с которым я встречаюсь. Он был на обложке журнала «Самый невероятный в мире бойфренд».

Он подавил улыбку.

– Неужели?

– Да. И «Самого сексуального мужчины из ныне живущих» по версии редакции «Членомонстр». Он имел коммерческий успех, его смели с полок.

Теперь он засмеялся.

– Ты абсурден.

– А ты идеален. Так что мы квиты. – Я его поцеловал, и мы оба улыбнулись. Я завел двигатель, и мы двинулись в путь. Я свернул на магистраль и по знакам поехал в город.

– Куда сначала? – спросил Эндрю.

– Первая остановка сегодняшней изумительной обзорной экскурсии по Сиднею от Спэнсера Коэна – чудесный центр города, где мы посетим Дарлинг–Харбор¹⁶, Серкулар Куэй¹⁷, Рокс¹⁸ и небольшой оперный театр. После мы отправимся на Харбор–Бридж¹⁹ и, если останется время, отведем симпатичного американского туриста в зоопарк, чтоб он смог познакомиться с милой и приятной дикой природой Австралии.

– Разве это не опасно?

– Не совсем. Кое–кто сможет тебя убить, остальные – только травмировать или покалечить. Ты справишься.

Эндрю захохотал.

– Знаешь, ты довольно неплохо водишь. – Он протянул руку, которую я принял и мысленно поблагодарил Льюиса за машину с «автоматом».

Я опустил наши переплетенные руки на бедро.

– Спасибо.

***

Улетать из Сиднея было и радостно, и печально. Мы восхитительно провели несколько дней с Льюисом и Либи, и несмотря на то, что мне не терпелось отправиться домой, все равно оставлять брата было грустно. Они с Либби добросили нас до аэропорта и пошли проводить.

Он крепко меня обнял и неохотно отпустил.

– Мы же поговорим, да?

Я кивнул.

– Безусловно. По е–мэйлу, телефону, как угодно.

Выглядел он немного расстроенным, но, как и я, радовался, что мы сумели сблизиться.

– Я, правда, очень благодарен тебе за приезд. Это… много значит.

– В следующий раз вы приедете к нам.

Глаза Льюиса засияли.

– А можно? Было бы круто. В октябре у Либби двухнедельные каникулы, и мы как раз раздумывали, куда бы отправиться.

– Бронируйте билеты, и дай мне знать, когда вас встречать.

Льюис, зная, что следующая встреча определенно состоится, стал гораздо счастливее. На прощание он обнял Эндрю, а Либби обняла меня и прошептала на ухо: