Спэнсер Коэн. Книга 3

Я поднялся и прошел в кухню. Сделанный для меня сэндвич нетронутым лежал на стойке. Я подумывал его съесть, но стоило взять его в руки, как тут же в желудке все перевернулось.

— Ты в порядке? — ласково спросил Эндрю.

По — прежнему таращась на сэндвич с курицей и майонезом, я вновь кивнул.

— Хочется сэндвич с веджимайтом[7], — прошептал я. — С детства его не ел.

Эндрю дотронулся ладонью до моей спины.

— Хочешь о нем поговорить?

Я покачал головой.

— Не сейчас.

Он убрал руку.

— Хорошо.

Когда я на него посмотрел, он кусал губу и выглядел взволнованным и грустным.

— Что — то не так?

— Все хорошо.

Но явно не было все хорошо. Он не поддерживал визуальный контакт.

— Что случилось?

— Ты хочешь, чтоб я ушел?

«Что?».

— Нет.

— Ты сказал, что тебе нужно время и личное пространство. А если ты не хочешь, чтоб здесь находились Лола и Эмилио, полагаю, и моего нахождения здесь тоже не хочешь. Можешь сказать. Я пойму.

Я покачал головой.

— Не хочу, чтоб ты уходил. — Боже, да это последнее, чего я хотел.

— Что тебе нужно? — спокойным тоном поинтересовался он.

Я вздохнул и оттолкнул сэндвич.

— Не это.

Он медленно кивнул.

— Хорошо. Ты голоден?

— Нет.

Он казался уязвленным и не знал, что ответить.

— Прости, — прошептал я, свесил голову на грудь и глубоко вздохнул. Он стоял неподвижно, дистанция между нами была очевидна. — Понятия не имею, что мне сейчас нужно.

— Лола и Эмилио просто — напросто хотят помочь, — ласково проговорил он. — Не отталкивай их.

— Знаю. — Я повернулся к нему лицом. Он вроде бы готовился уйти.

Он кивнул и, клянусь, сделал небольшой шажок назад.

— Ладно.

— Почему ты уходишь?

— Не ухожу.

— Что в таком случае не так?

Он покачал головой.

— Все так.

— Эндрю, пожалуйста. У меня сейчас нет сил на игры. Если что — то не так, пожалуйста, скажи.

— Я стараюсь не ляпнуть что — нибудь не в тему, — глядя в пол, зашептал он. — Вечно я что — нибудь брякну, особенно в неподходящий момент. Есть у меня склонность все портить, даже самое лучшее. Как, например, чуть раньше…

— Когда чуть раньше?

— В больнице. — Он резко тряхнул головой. — Слушай, сейчас не время для этой беседы. Потому что речь не обо мне. У тебя были ужасные два дня. И тебе со стольким пришлось столкнуться, я даже представить не могу.

«В больнице». Он признался мне в любви, а я промолчал.

— Сейчас самое время. Учитывая, что я почти умер, потом мой брат… — Я сглотнул ком в горле. — Учитывая все это, сейчас самое время.

— Я жду, что ты меня оттолкнешь.

— Что?

— Я подумал, что сказанное мной в больнице… а теперь еще и новости о твоем брате… Не знаю. Жду, что ты посчитаешь, что все это на тебя давит. — Он пожал плечами.

— Но мои слова о том, что я тебя люблю, — правда. Я не стану за них извиняться. И, может, тебе нужно их услышать именно сейчас.

Я закрыл глаза и кивнул.

Эндрю продолжил, и его голос надломился:

— Я старался не надеяться на ответные слова, но, видимо, все же надеялся, а это не честно по отношению к тебе. Особенно сейчас.

Я попытался унять свое барабанившее сердце.

— Нет.

Эндрю охнул и нахмурился. Я практически не мог говорить.

— Нет. — Он сделал шаг назад, но я стиснул в кулак его футболку. — Нет. Подожди.

Пожалуйста.

Он приподнял мое лицо, и я посмотрел ему в глаза.

— Спэнсер, я не понимаю, что тебе нужно.

— Эндрю, мне нужен ты. Вот и все. Да, мне нужны время и личное пространство, но не отдельно от тебя. Мне нужно, чтоб ты был рядом. Без понятия, как со всем этим справиться, но без тебя я не смогу. — Я нервно выдохнул. — Я не могу… Не могу это сказать. То, что тебе хочется услышать. Мне хотелось бы. Но я не готов. — Эндрю попытался отстраниться, но я все еще держал его за футболку. — Но моя неспособность говорить не означает, что это неправда. Потому что нет ничего важнее сказанного тобой в больнице, — прошептал я.

Эндрю обхватил мое лицо руками.

— Серьезно?

Я едва заметно кивнул. Измученным голосом сказал:

— Пожалуйста, не оставляй меня.

Он нежно меня поцеловал, а потом крепко обнял. Хотелось в нем спрятаться, хотелось, чтоб он никогда меня не отпускал. Благодаря его объятиям я чувствовал, как заживали мои внутренние раны. Я был в замешательстве, потерян и убит горем. Он чмокнул меня в висок.

— Я никуда не уйду.

Молчали мы очень долго. Просто стояли, обнимались, глубоко дышали и исцеляли свои души. Глубоко вдохнув, я пробормотал ему в шею:

— Мой адвокат сказал, что к нему обратился Льюис и попросил выйти со мной на связь. Он сказал, что, кроме меня, никого из семьи у него не осталось.

Он отклонился назад и дотронулся до моего лица.

— Он хочет с тобой поговорить?

— Понятия не имею. Думаю, да. Адвокат пришлет е — мэйл с контактными данными.

Ответил он так, будто я был сделан из стекла.

— Это же хорошо, разве нет?

Останавливая слезы, я заморгал. Меня разрывало в клочья.

— Что если… А что если он опять от меня закроется? А если он решит, что наш отец был прав? А если он пожалеет о разговоре со мной? Эндрю, еще одного раза я не переживу.

Эндрю обнял мое лицо и провел большими пальцами по щекам, словно я был самым большим сокровищем в мире.