Сперанский 4. Коалиция

Между тем, есаул рассказывал о том, что Фёдор Фёдорович готов перекрыть выход венецианскому флоту и провести десантную операцию на одном из островов у Венеции. Преимущество этого города — окружённость его островами, может стать его недостатком. Ушаков сообщал, что планирует высадиться на длинном острове Лидо и, если получится, то прорваться к островам Бурано и, конечно же, Мурано. Однако, подобная операция обречена на провал, если у республиканцев будет время на подготовку контрнаступления. Втягиваться же в позиционные бои на островах Ушаков не может, несмотря на то, что его десант, как для морских операций, внушительный — более полутора тысяч пехотинцев при немалом количестве артиллерии. Прибавить более чем существенную поддержку с кораблей, и есть все шансы для успеха десанта.

Вот только Венеция обладает внушительным галерным флотом, а лавировать за островом Лидо сложно, если вообще возможно, плохо зная глубины и фарватеры. В русском флоте есть капитаны, которые не раз ходили в Венецию, но слишком много молодых офицеров, которым из-за кадрового голода приходится занимать ответственные посты, они могут не справиться. Так что только при синхронизации ударов возможно провести десант и блокаду венецианско-французского флота.

— Думается мне, что при решительной виктории при Удине, Венеции не останется ничего иного, как пасть ниц, — сказал Суворов и стал завершать собрание.

Было семь часов утра, а уже на девять назначено наступление.

Но первым бой начал Шерер. Его генералы выстроили войска не так, как это уже начинал практиковать тот же генерал Бонапарт, а устаревшей линией. Республиканская пехота пошла на сближение сразу же после невнятной артиллерийской подготовки. Ядра били с некоторым недолётом или же в сторону, так они большого ущерба готовым вступить в бой егерям не принесли, тем более, что те уже находились в рассыпном строю.

Суворов, оценив первый ход своего визави, не стал отдавать команду егерям начинать бой, а выждал, пока противник остановится, словно вызывая на бой такую же линию, и приказал чуть выдвинуть русские пушки. Картечью бить не стали, далековато было, а тянуть пушки ближе опасно. Но и ядра нанесли некоторый урон французам, заставив тех отойти на сто шагов назад, где начиналась небольшая низина.

Пока шло вот такое безнаказанное избиение французской пехоты, выстраивались уже и русские, но не линии, а колонны. И вскоре новая тактика колонн показала себя во всей красе. Одна за одной коробочки подходили к отдельным участкам французской линии и, произведя залп, устремлялись в штыковую атаку. Вместе с тем, республиканцы не успевали перестроиться под русских, а их линия стала терять чёткость.

— Скачите к Платову, пусть ударить по линии французов, но не увлекается, а заставит их стать в каре, — приказал Суворов, наблюдая за разворачивающимся сражением.

Сделал свой ход и Шерер, он выдвинул ещё одну линию, более уже подходящую под определение колонны, так как она включала в себя две полубригады и была в четыре ряда, но достаточно широка по фронту. Уже побежавшие французы из первой линии скрылись за своими сослуживцами, и штыковая атака русской пехоты стала захлёбываться, встретившись с залпированной стрельбой французских глубоких линий.

В это время на левом русском фланге в направлении правого французского начал атаку Багратион. Он шёл впереди своих егерей, выстроенных колоннами. Шли бодро, под барабанный бой, но когда расстояние до противника стало пятьсот шагов, и французская артиллерия приготовилась расстреливать обнаглевших русских из дальней картечи, егеря рассыпались по полю и стали приближаться к противнику, казалось, хаотично, периодически производя выстрелы из штуцеров, не используя пока гладкоствольные фузеи, которые также были у егерей, потому как штуцеров не хватало.

Пушки Шерера, стоявшие на его правом фланге, оказывались под угрозой захвата русскими егерями. И в этой ситуации французы ничего не придумали лучше, чем ударить своей фланговой кавалерией по рассыпавшимся егерям. И всё бы ничего, для республиканцев, конечно, даже полк кирасир смял бы два егерских русских полка, которые ну никак не успели бы перестроиться в каре, но атака Багратиона и была тем фактором, который должен был вызвать противника действовать быстро и опрометчиво.

Как только кирасиры изготовились вступить в бой, три казачьих конных полка также выдвинулись вперёд. Тут бы Бартолеми Шереру отменить приказ, поберечь кирасир, но тогда русские егеря рассыпным строем могут ворваться на позиции вражеской артиллерии. Командующий-республиканец, министр военных дел решил, что нужно жертвовать кавалерией. Или же Шерер не увидел готовых к атаке казаков.

Для неприятеля не всегда понятно, когда такие иррегулярные войска, как казаки, готовы вступить в бой. Стоят себе толпой, почти и не показывают начало построения. Так что, когда кирасиры стали набирать скорость для удара по егерям, когда часть русских штуцерников уже успела перезарядиться, даже не предполагая выстраиваться в каре, вот тогда и ударили казаки.