Сперанский

[3] Разговор этот передал сам Арман де Коленкур — в своих мемуарах, посвященных походу Наполеона Бонапарта в Россию. Бывший французский посол в России сопровождал своего императора в течение всего его похода до Москвы и во время отступления французской армии из России. Одна из глав мемуаров Коленкура называется «В санях с императором Наполеоном». То, что Наполеон взял Коленкура, пользовавшегося приязнью со стороны Александра I, в свой несчастный поход в Россию, является весьма примечательным фактом. Это явное свидетельство того, что французский император пошел со своей армией в Россию прежде всего для того, чтобы принудить российского императора заключить с ним мир на новых, более выгодных для Франции, условиях. Наполеон Бонапарт имел достаточно ума, чтобы понимать, что завоевание России — идея совершенно безумная.

[4] Сохранилось письмо Сперанского к П. Г. Масальскому из Киева, датированное 12 сентября 1806 г.

[5] А. Э. Нольде написал в своей биографии М. М. Сперанского, что в имении Великополье были 1420 десятин земли и 81 крепостная душа.

[6] Проживая с 1805 г. в Вольске, Константин Злобин совмещал занятия торговым делом с поэтическим творчеством. В 1806 г. послал несколько своих стихотворений Г. Р. Державину на суд. Старый поэт-вельможа прислал ему в ответ новое свое произведение под названием «Послание к молодому Злобину», в котором выразил мысль о несовместимости коммерции с поэзией. Но Константин торгового дела не бросил. Как и его отец, он тратил много денежных средств на благотворительность. В 1810 г. им был открыт в Вольске пансион «Пропилеи» для обучения одаренных детей. Наняты для преподавания здесь лучшие учителя.

[7] Второй женой Константина Злобина была Вера Алексеевна — дочь городничего города Кузнецка Алексея Трифонова. Он влюбился в нее с первого взгляда и тайно увез ее от родителей. В официальный церковный брак с ней Константин вступил только после рождения детей. В момент смерти своего мужа Вера Алексеевна ждала четвертого ребенка. По рождении он получил имя Константин.

[8] Об обстоятельствах смерти Константина Злобина рассказывается в письме, написанном 16 сентября 1813 г. его добрым знакомым Николаем Скопиным: «…Умер Константин Васильевич Злобин в Вольске, человек добрый и умный. Был воспитан отцом с великим рачением. Только иногда бывал вольнодумен. Подражая отцу, выдавал себя старообрядцем, но сам держался вольтеровских правил. Все сие приметно ему наскучило. Расстроенныя дела приводили в частое огорчение; совесть, может быть, беспокоила за многое, и он при великом богатстве в жизни имел удовольствия мало. Женившись прежде на англичанке, с нею развелся, взял одну девицу из дворянок; жил прежде с нею блудно, потом обвенчался. Заболел горячкою от подгулу на мельнице и в девятый день кончил жизнь свою. Исповедовался перед смертию от священника православного. Только часто и без исповеди слыхал я от него желание стать христианином добрым и раскаяться. Но проклятые долги по откупам и запутанности (ибо отец его Злобин был откупщик винный) его тяготили и держали в страшной рассеянности. За деньгами для уплаты долгов метался он как умоисступленный, но часто, видя малый успех, плакал, как ребенок, и крушился внутренно, как муж. Был коллежский советник и кавалер св. Анны 2-го и Владимира 4-го классов. Добра он делал очень много ближним. Завел пансион и содержал в оном более двадцати человек детей на своем коште; но перед смертию по расстройству его состояния оный упразднили. Великие долги последовали от неудачных дел и от неосторожной траты денег. Вечная ему память! Осталась после него жена и трое детей да, может быть, не один миллион долгу». Василий Алексеевич Злобин не перенес смерти своего единственного сына — приехав на его похороны в Вольск, он остался здесь доживать свою жизнь, потерявшую для него какой-либо смысл. В августе 1814 года он скончался в доме своего друга в Саратове.

Глава 6

[1] Текст данного письма, оригинал которого был написан на французском языке, опубликован в «Трудах комиссии по изданию сочинений, бумаг и писем графа М. М. Сперанского».

[2] По словам М. А. Корфа, письма Сперанского к теще, а с ним и к П. Г. Масальскому «пришли в Петербург еще до отправления Государя в армию. За выездом уже г-жи Стивенс, Балашов вручил оба Масальскому распечатанными, с объявлением, что их прочел Государь и что если он, Масальский, намерен писать Сперанскому, то письма свои доставлял бы ему, Балашову, а если его уже не будет более в Петербурге (он должен был ехать с Государем), то вступающему в должность министра полиции на время его отсутствия Сергею Козьмичу Вязмитинову». Балашов при этом якобы прибавил: «Но чтоб в письмах не было ничего лишнего». Петр Григорьевич ответил, что ему не о чем и писать Сперанскому, кроме как о домашних делах. Сын Петра Григорьевича Масальского Константин, приводя в составленном им сборнике писем Сперанского текст письма Михаилы Михайловича к теще, отметил, что его отцу данное письмо передала сама госпожа Стивенс.