Сперматозоиды

П. дергается, П. поворачивается сначала на бок, затем на спину: плед соскальзывает с тела. Сана накрывает его своим и лежит так до тех самых пор, пока рассвет не заставляет то, что раньше было «высшим, наидуховным», а теперь считается «испорченным изображением богов», превратиться в поток. Волна за волной, волна за волной – да есть ли еще что-нибудь в мире этом?.. Еще что-нибудь, кроме волн этих?.. Джизус Крайст, коли Ты создал меня по образу Твоему и подобию, шепчет Сана, зачем лишил памяти? Для чего отнял единственно важное? Чувствами одарил – к чему?.. Сана отворачивается – П. не должен, не должен видеть ее лица: во всяком случае, не сейчас.

Она хочет сбежать, испариться, исчезнуть. Даже у улитки, думает порой Сана, имеются зачатки нервной системы, а то, что не хватает (так ли уж?) мозга… да что там! У улитки есть домик (обладание недвижимостью снимает немало вопросов); у людиков же мозг худо-бедно присутствует – пусть понарошку, пусть латентно, – а вот домика чаще всего нет…

Все, что есть у Саны, – это она сама: много? мало?.. Что такое «она сама»? Что она о себе знает? Тени на потолке, блики, мерцание, кружение – достаточно разве хоровода чудес фантомных для счастья ее?.. Да и что есть счастье (не путать со щастьем)? Если в единицах измерения, то, разумеется, тепло – да, да, счастье есть тепло, и нечего мудрствовать… Вот латимерия[8] наверняка счастлива – латимерия почти не изменилась за все эти миллионы, а человек (Сана не уверена, что э т о звучит гордо) чего только с собой не вытворил; от умишка же и подавно – горе одно: ну развилась кора б. полушарий – дальше-то?.. Знал ли умелец, что ожидает его, когда придет пора выпрямиться и образумиться?[9] Так ли уж стремился б усовершенствовать палку-копалку, дабы стать «самосознающей информационной материей»?.. Объем мозга, на минуточку, полторы тысячи кубических ме… Сана осекается и толкает П.: – Не спи, Штайнер сказал, что когда-нибудь изобретут лекарство от души… – Спи… – Ну изобрели ведь противочумную вакцину! А душа… душа для некоторых своего рода чума, иначе стали бы разве до «патологий» гётевских докапываться?.. – Спи, при чем тут Гёте… – Знаешь, иногда я думаю, что кое у кого и души-то на самом деле нет. – Спи… – И не было никогда: то есть с девяти до шести – и нормально. – Спи… – Ну то есть у них на самом деле кристалла нет… Такая, блин, машинка: фио-био… – Спи уже… – О, спать ночью – это так же верно, как то, что молекула состоит из атомов, клетка из молекул, организм из клеток… – Сана, что с тобой, спи… – Произвожу обмен информацией между человеком и человеком… – Спи… – Между человеком и автоматом… – Устыдила, спи. Или я буду думать, что у тебя логорея…

Она видит, как дрожит в небе Луна, как прикидывается – вся в кольцах туманных – Сатурном… Луне проще, у Луны нет П., усмехается Сана, – впрочем, кто такой П., как не опечятка? Опечятка, которую она не имела права не заметить (вот к чему приводят двойные отрицания): глупо, впрочем, рассуждать о каких-то правах, коли солнечное твое сплетение вполне профессионально припорошили инеем, а в Анахату вставили огромный серый булыжник: минус одно сердце – бухгалтерия чувств c’нежных безупречна, amen.

А что, если, кусает губы Сана, что, если содрать с себя шкурку да и соскочить с Земли?..