Спец

Мне в Англии давно надоело, ещё до отплытия сюда уже назад хотелось, так что я со счастливой улыбкой встретил это известие. Обратно нас отправили на поезде в тот же порт, откуда мы прибыли сюда, там три дня ждали попутного борта, пока на нашем же эсминце, который, как я слышал из разговоров матросов, доставил в Англию ящики с золотом, пошли наконец домой. В Англии я, конечно, повеселился, но теперь такого замечательного прикрытия, как немецкие беглые военнопленные, уже не было, так что – домой. А трофеев я набрал изрядно. Две радарные установки в полном оснащении, сотня армейских грузовиков, половина имела на вооружении крупнокалиберные «браунинги» на вертлюге. Всяческие спецмашины, легковушки, внедорожники, мотоциклы, самолёты разных моделей. Единственно, не пополнил запасы морской боевой техники. Ни подлодок больше, ни эсминцев, зато побывал в порту до его обстрела и изрядно затоварился двумя тысячами торпед и запчастями к моей подлодке, потом обстрелял порт, вызвав пожары и взрывы.

Возвращение прошло практически буднично. Лишь один момент был: засекли перископ лодки, и звукач её слышал, начали топить, сбрасывая глубинные бомбы. Это на пути в Англию, доставляя важный груз, капитан не имел права рисковать, на что получил жёсткие инструкции уходить на скорости, а тут отрывался. Старенький угольный эсминец, который ещё помнил Первую мировую, активно работал, но я видел: немец, а это была семёрка, умело маневрируя, то уходил на глубину, то всплывал и шарахался в сторону. Победа осталась за немцами. Мы, использовав весь запас глубинных бомб, вернулись на маршрут, а немцы направились к себе на базу, всё же потрепало их изрядно. Я не помогал, просто с интересом наблюдал, учась на том, как слаженно работает команда субмарины.

Пройдя Мурманск, неподалёку от которого шли бои, мы направились в Архангельск – наконец родная земля! Потом поезд через Вологду и Ярославль на Москву. Никто ради нас гонять транспортный самолёт не собирался. Вот так мы вернулись обратно. По пути отпочковались техники с инженерами, потом оба инструктора, и в результате в Москву в полпервого ночи поезд доставил меня, троих сотрудников советского представительства от Наркомата иностранных дел и особиста. Именно он, когда мы сошли с поезда – а я в одной руке держал новенький саквояж с вещами, купленными в Англии, другой опирался на трость, – спросил на перроне:

– Кирилл, куда полагаешь идти?

– Думаю ещё. До наших недалеко, но «Метрополь» ближе. Переночую и отправлюсь в часть. Перед этим, естественно, в Генштаб забегу, отметиться нужно. А что?

– Да я тоже пока не знаю куда. Может, вместе в гостиницу?

– А давай.

Я был не против, особист явно преследовал какие-то свои интересы, но парень был неплохой, просто работа такая сволочная.

Мы прошли проверку у патруля, комендантский час всё же, нам помогли с машиной, и мы доехали до гостиницы. Заселились, причём устроил это мой спутник, да так, что нам выделили двухместный номер, хотя другие жили в пяти-, а то и шестиместных. Я сразу разложил вещи и, прихватив гостиничное полотенце, направился в душ, который был в конце коридора. Чуть позже присоединился особист, который в соседней кабинке, напевая, отходил от дальней дороги. А вскоре, отдав горничной на чистку свою форму и обувь, я, в свежем белье, которое купил в Англии, уже спал.

Разбудил меня грохот за стеной, похоже, уронили что-то тяжёлое, и мат. Я недовольно завозился, соседняя кровать тоже протестующе скрипнула, и накрыл голову подушкой, пытаясь снова уснуть. Куда там, до неприятного бодрый сосед, убежав в туалет и вернувшись, начал меня будить. Мол, на завтрак пора.

– Ну вот что тебе не спится? – простонал я. – Когда ещё будет такая возможность?

– Да ты что, а завтрак в самом «Метрополе»?! Я в этом ресторане ни разу не был. Хочу оставить о нём приятные воспоминания. Давай вставай, я твою форму и обувь уже получил.

– Садист. – Состроив скорбную мину, я встал и поплёлся умываться.

Потом стал неспешно бриться, явно заводя соседа, ну и когда был готов, мы направились вниз, в ресторан. Горничная уже приняла у нас заказ и сообщила его куда нужно. Поэтому нам осталось назвать свои фамилии на входе, и нас усадили за свободный столик, который быстро накрыли заказанной едой.

– Смотри, у того капитана слева золотистая нашивка на груди, – подбородком указал я на артиллериста, сидящего с девушкой за два столика от нас. – Что, что-то новенькое появилось, а мы не знаем?

На самом деле я знал, что это. Нашивка за ранение, но раньше они были не положены, а сейчас, видимо, ввели. Золотистая – тяжёлое ранение у капитана. Как у меня. Нужно уточнить, мне надо носить на форме такой отличительный знак или нет? Или всё, что было до введения этого приказа в устав, не считается? Наши могли такой маразм придумать.

– Действительно. – Мой сосед задумчиво посмотрел на капитана.