Спец

Газанув, я аккуратно тронулся с места и покатил дальше, держа невысокую скорость, километров сорок, иногда пятьдесят, быстрее не позволяло передвигаться ужасное качество дорожного полотна. Тут видимо трактора до войны гоняли, чтобы так её разбить. Часто приходилось выезжать на обочину. Тут я заметил столб пыли на дороге и догнал четыре «самоходки». Настоящих «самоходки», помнится они называются «Су-76». Обгоняя, с интересом изучал их. Тоже к городу гонят, и значит дорогу они разбили, только не понятно куда их гоняли и зачем. Танкодром? Может быть. Чуть позже дорога стала заметно лучше, колеи гусениц уходили в куда-то влево, прочь от реки, и уже уверенно держал шестьдесят километров в час, пока вдали действительно не увидел окраины. Никого на въезде не было, это не прифронтовой город, а глубоко тыловой, но пару патрулей видел, комендачи гуляют. Город бомбят, это видно, несколько раз замечал, и это в жилом районе, у заводов думаю разрушений больше. Однако я думал, что увижу больше следов налётов, и был приятно удивлён обратным.

Приметив очередной патруль, трёх бойцов с командиром в звании лейтенанта, я притёрся к обочине и подозвал старшего патруля:

— Лейтенант, не подскажите как проехать к комендатуре?

Тот надо отдать должное проверил сначала документы, как и на машину, выяснив что та записана за казанским авиационным заводом, и выдана мне в личное пользование согласно приказу директора завода, с такое-то по такое число. Все подписи и печати стоят, так что всё в порядке. В последнее время в подделке документов я очень серьёзно поднялся. Командир патруля с некоторым сомнением вернул мне документы и дал свой ответ:

— Через две улицы направо, и прямо до конца. Там увидите… Товарищ капитан в отставке, а это не вы в том рейде инвалидов участвовали?

— Да, было дело. «Команда инвалидов». Единственный выживший.

— Я вас в газете видел, там ваше фото, и генералы немецкие.

— И это было.

Тот чётко отдал честь, я сидя ответил, и покатил дальше, повернув где нужно. Так доехал до комендатуры, припарковал машину у мотоцикла с коляской. Тут было ещё две легковушки, «эмка», и такой же «фаэтон» как у меня. Хлопнув дверцей, слегка прихрамывая, больше для виду опираясь на трость, я поднялся по ступенькам на крыльцо, не многие кто был на улице, с интересом изучали меня. Вышедший из здания старлей-артиллерист без одной руки и с орденом «Красной Звезды» на груди, лишь приветливо кивнул мне. Время восемь утра было, когда я прошёл в комендатуру и подошёл к столу с дежурным, что умудрялся сразу говорить по двум телефонам. Отвлекать занятого челнока не хотелось, так что указав на себя, и на стул, отошёл к нему, а дежурный только кивнул, продолжая общение. Вытянув ногу, я без особого интереса слушал, решались интендантские вопросы, и когда тот освободился, сначала один телефон положил, а чуть позже и второй, то встал и подошёл к нему. Тот устало втирая лоб, и это в восемь утра, спросил:

— Что вам, товарищ?

— Доброго утра, капитан, мне сто пятый тыловой госпиталь нужен. Адрес интересует.

— Адрес это хорошо. А что за госпиталь?

— К вам его ещё в прошлом году должны были перевести из Москвы. Разве нет?

— Я знаю номера всех госпиталей в городе и пригороде. Сто пятого у нас нет.

— Приказ отменили что ли? — сам у себя спрашивая, растерянно проговорил я.

— Он вам зачем? Кстати, предъявите документы.

Достав из нагрудного кармана документы, там же была справка военной медицинской комиссии по поводу моего ранения, протянул дежурному, а сам продолжил размышлять. Получается зря я в Горький прилетел, нет тут Анны.

— Так зачем вам госпиталь? — повторил тот вопрос, изучая поданные ему документы, и открыв журнал стал вносить данные с них в него.

— Жена у меня там служит, старшим военфельдшером, хотел встретится с нею, — рассеяно ответил я.

— Жена служит, и вы не знаете где её часть находится? — удивлённо поднял тот брови.

— Да мы ещё зимой разошлись с ней, — отмахнулся я. — Собственно я для того и приехал чтобы официально развестись с ней. У меня зимой нога разболелась, раны очень сильно реагируют на холод, я поэтому на юг уехал, на черноморское побережье. Сочи знаете? Вот в том районе знахаря нашёл, дедок один, и он меня травками лечил. Знаете, полегчало. Интерес у меня там появился, вот решил развестись, а вы меня так расстроили.

— А я всё понять не могу, почему вы такой чёрный от загара, а вы с югов. Как там?

— Жарко. Море тёплое, как стало можно, купался не переставая и загорал. С начала мая. Войны не видел, она от тех мест далеко была. Редко немецкий разведчик пролетал на предельной высоте, и всё.

— Да, хорошо-о-о, — явно представив себя на моём месте, мечтательно протянул тот, но тут встряхнувшись, вдруг спросил. — Кстати, товарищ капитан, а почему вы не в армии?

— Не понял? — вот тут он меня действительно изрядно удивил. — Я же комиссованный?!