Спецгруппа «Нечисть». Экспансия

– Да мне… – Ответить, что именно «ему», Гельмут не успел. К нам подбежали четверо солдат, один из них доложил, что вертушки сели и пора грузиться. Бруно дал разрешение, и немцы, подхватив меня за руки и за ноги, бодро стартовали к вертолету. До вертушки они меня донести не смогли.

– Полоз, приготовься, сейчас будете падать, – прозвучал в моей голове чей-то клокочущий голос.

– Это чего сейчас было?! – спросил я у Полоза.

– Это Олег и Мамелюк вышли на позиции и сейчас будут убивать тех, кто тебя тащит. На связь вышел Орёл Олега. Приготовься падать.

– А с какого перепуга… – Два бойца, что шли, точнее, несли меня справа, начали одновременно оседать. Я, соответственно, упал мордой в землю, а свежеиспеченные покойники грохнулись на меня. Тут же загрохотал миколовский «Корд».

– Полоз, лежать! – распорядился Орёл.

– А мы и не собирались подниматься. У нас подрывная контузия и действие какого-то нового вкусного транквилизатора, – ответил Полоз.

Бой начал разгораться с той же стороны, куда свалили мои парни.

– Полоз, они нам всю малину испоганят!

– Не переживай. Всё по плану!

– А-а-а, ну ладно.

Со стороны вертушек прозвучала команда. Команда была отдана голосом, срывающимся на истерику.

– Кто это так переживает?

– Пилоты вертушек, – ехидным голосом пояснил Змей. – Переживают, что улететь не успеют. Три машины пришли, так одну полностью трупами забили. Вот они и обделались.

К нам подбежала куча народу. Меня снова подхватили и, уже бегом, потащили в сторону вертушек. Один из «несунов» споткнулся. Спотыкание было вызвано попаданием из снайперской винтовки. Остальные рухнули на землю. Пилот, судя по голосу, снова что-то заорал.

– Требует немедленной эвакуации, – не дожидаясь моего вопроса, перевел Полоз.

Один из бойцов, что лежал рядом со мной, что-то крикнул пилоту.

– Чего он?

– Предложил пилоту самому поучаствовать в транспортировке.

– А пилот?

– А пилот не дурак. Пилот – жить хочет.

Судя по звукам выстрелов, бой начал уверенно двигаться в нашу сторону.

– Орёл, – Полоз позвал «захребетника» Олега, – снайперский огонь прекратить. Иначе они Сашку не успеют вывезти.

– Понял.

Немчура рядом со мной приподнялась, убедилась, что по ним пока не стреляют, и, схватив меня, ломанулась к вертолетам. До вертушек было метров сорок, когда со стороны моих прилетел выстрел из «бура». Попали в крайний справа вертолет.

– Вы там вообще охренели?! – поинтересовался Полоз у наших.

– Не гони волну, змеюка, – отозвался незнакомый мне голос.

– Волчара, вы чего творите?! – накинулся Полоз, судя по всему, на ильдаровского Волка.

– Выполняем приказ командования: должна уйти только одна вертушка, – пояснил Волк.

– А нас предупредить не судьба?

– Некогда нам. Воюем мы.

Меня снова подхватили и с удвоенной скоростью потащили дальше. А бой подкатывался всё ближе. К тому моменту, когда меня подтащили к поляне, где стояли три вертушки, одна из которых весело пылала, мои палили по немчуре метров со ста. Наконец меня зашвырнули в вертушку, где я приложился мордой об пол. Заскочивший вслед за мной офицер начал что-то требовать у пилотов.

– Требует немедленного взлета.

– Молодец! А пилоты чего?

– А пилоты опасаются, что при взлёте поймают гранату в борт.

– А паникёр?

– Уверяет, что, пока ты на борту – стрелять по нам не будут.

Пока шел спор спеца и летунов, в вертушку набилось неимоверное количество немецкой солдатни. Наконец офицер убедил летчика, и вертушка стала набирать обороты. По борту прошла очередь из автомата. Солдаты что-то заорали пилоту. Тот огрызнулся, и вертушка начала отрыв от земли. В глазах у меня вспыхнуло, я увидел окружающую действительность глазами Полоза, потом вспышка повторилась, и «картинка» пошла с земли.

– Ты видишь глазами Волка, – пояснил Полоз.