Специалист по выживанию

— Нам разрешили выйти, — ответил один из курсантов.

— Да бросьте вы мне мозги вправлять, ребята, — с недовольным видом поморщился Чейт. — Я и сам от скуки из зала сбежал.

Курсанты держались напряженно, словно все еще ожидали какого-нибудь подвоха.

— Садитесь. — Чейт указал на свободные стулья возле своего столика. Вместе будем время коротать, ожидая конца всей этой тягомотины.

Курсанты, все еще не слишком уверенно, сдвинули стулья вокруг стола, за которым сидел Чейт. Общество старшего, если и не по чину, то по возрасту, явно смущало их, делало скованными и замкнутыми.

Чейт отхлебнул пива из своего стакана и обвел всю четверку насмешливым взглядом.

— Вы, должно быть, ветеран шенского конфликта? — не очень уверенно спросил у Чейта один из курсантов.

— Точно, — кивнул Чейт. — Нашу роту перебросили к границе Добышевского с Тука-4 на третий день после начала полномасштабного конфликта.

— И вы принимали участие в боевых действиях до дня подписания мирного договора? — спросил другой курсант, со светлыми волосами и водянистыми глазами.

— Принимал, — натянуто усмехнулся Чейт. — Только то, что происходило на границе Добышевского, вряд ли можно назвать боевыми действиями.

— То есть?…

Слова эти произнес курсант, первым заговоривший с Чейтом, но при этом все четверо устремили на него недоумевающие взгляды.

— Настоящая война, ребята, это далеко не всегда то, что о ней рассказывают, — произнес Чейт, спокойно глядя в глаза задавшего вопрос курсанта. — А все потому, что непосредственное участие в боевых действиях принимают простые солдаты, а истории войн пишут высокие командные чины, которые, если почитать их воспоминания, все как один герои. Оно и понятно, кому охота вспоминать о собственных промахах, а то и о грубых ошибках, за которые можно лишиться большей части звездочек на погонах.

— Вы хотите сказать, что историки умышленно вводят нас в заблуждение, рассказывая о том, чего не было? — недоверчиво покачал головой черноволосый курсант. — Признаться, в такое трудно поверить.

— Конечно же, они делают это неумышленно, — ответил ему Чейт. — Чаще всего им и самим не известна вся правда о том или ином военном конфликте.

— Если я правильно вас понимаю, то о шенском конфликте вам известно нечто такое, что не является достоянием широкой публики?

— Точно, — утвердительно кивнул Чейт и сделал большой глоток пива.

— И что же, конкретно, вам известно? — спросил курсант, сидевший по левую руку от Чейта и молчавший все время, пока шел разговор.

— Много чего, — уклончиво ответил Чейт. — Я ведь без малого девять месяцев провел на передовой.

— Что бы вы ни говорили, а подписание мирного договора между Земной федерацией и Республикой Шен стало значительной вехой в истории Галактической Лиги, — убежденно произнес светловолосый курсант.

— Совершенно верно, — даже и не подумал возражать ему Чейт. — Только вбил эту веху не генерал Сорос, поставивший свою подпись под мирным договором, а те безвестные рядовые, сидящие сегодня в зале заседаний на задних рядах, которые подвели командования обеих армий к выводу о неизбежности заключения мира.

— Мужество наших солдат ни у кого не вызывает сомнений…

— Да я не об этом, — болезненно поморщившись, перебил курсанта Чейт. Дело в том, что у командующих обеими флотами, как земного, так и шенского, попросту не осталось иного выхода, как только подписать мирный договор. В противном случае они оба выглядели бы полными идиотами.

Все четверо курсантов почти одновременно откинулись на спинки стульев. Между ними и Чейтом словно бы выросла незримая стена отчуждения и непонимания. Молодые парни, готовившиеся в скором времени стать строевыми офицерами, не могли ни понять, ни принять пренебрежительного отношения к славному боевому прошлому Космофлота.

— Ладно, ребята. — Чейт тремя глотками допил остававшееся в стакане пиво. — Не буду больше морочить вам головы. Слушайте то, что говорят вам на занятиях старшие по званию…

— Поведение, типичное для ветерана, просидевшего всю свою службу в штабной канцелярии, — насмешливо заметил черноволосый курсант с вытянутым, неприятным лицом.

— Ты так считаешь? — прищурив глаза, посмотрел на него Чейт.

— Тот, кому есть что сказать, говорит, кому сказать нечего — хранит глубокомысленное молчание, — процитировал курсант высказывание шенского философа Ка-И-Тара.

— Так ты хочешь знать правду о подписании мирного договора с шенами? все так же прищурившись, глядя на курсанта, спросил Чейт.

Молодой парень несколько смутился и, отведя взгляд в сторону, посмотрел на своих товарищей.

— Мы все хотели бы знать, что вы можете нам рассказать по этому поводу, — быстро проговорил он.

— Ладно…

Чейт поднялся из-за стола, прошел к стойке бара и вернулся с новым стаканом пива.

— Я расскажу вам, как все это было на самом деле. — Чейт положил руки ладонями на стол так, что наполненный пивом стакан оказался между ними. А уж верить этому или нет — вам решать. Кто-нибудь из вас может напомнить мне, что послужило причиной шенского конфликта?