...Специального назначения

Наибольшая работа была проделана 17-м взводом специального назначения, которым командовал лейтенант Николай Батурин. Свой боевой путь взвод начал от города Рогачева, в верховьях Днепра. Саперы взвода ставили на дорогах, мостах и в узких дефиле мощнейшие управляемые по радио фугасы с зарядом до двух-трех тонн тротила или аммотола. Только на дороге Нелидово — Белый взводом было установлено и взорвано десять фугасов. Воронки от их взрывов были таких размеров, что гитлеровцы вели восстановительные работы несколько недель, в течение которых магистраль практически не действовала.

Ответственные задачи получал и взвод специального назначения, действовавший в составе нашего управления. В конце октября 1941 года мне поручили вместе с Евгением Кожуховым составить план минирования ряда важных объектов. Всего спланировали установить восемь мин с зарядом пятьсот килограммов каждый.

Благодаря энергии Кожухова и солдат его взвода эта опасная и сложная задача была быстро выполнена. Большинство фугасов ставились с элементами неизвлекаемости. Для обмана саперов противника сверху основных зарядов, как правило, устанавливались для отвода глаз мины замедленного действия с простейшим часовым замыкателем или химическим взрывателем замедленного действия.

В начале ноября взвод Кожухова заминировал большой высоководный мост через реку Истра рядом с Ново-Иерусалимским монастырем. Фугасы с приборами Ф-10 были установлены в опорах моста. Само же пролетное строение после отхода наших войск на левый берег Истры было взорвано. Конечно, можно было бы попытаться взорвать мост, когда на нем будут находиться фашисты, но Кожухов понимал, что враг, наученный советскими саперами, прежде чем начать переправу, тщательно бы все проверил и, возможно, обнаружил бы фугасы.

Когда гитлеровцам после жестоких боев удалось форсировать реку, захватить монастырь и город Истра, на восстановление моста было брошено два саперных батальона вермахта. Фашисты работали днем и ночью. Мост был на одном из основных направлений наступления гитлеровской армии на Москву.

Понтонные переправы обладали сравнительно малой пропускной способностью, и на правом берегу Истры скопилось много автомашин. Кроме того, понтонные парки нужно было снимать, так как фашистское командование готовилось к форсированию Москвы-реки и канала Москва — Волга.

Наконец в конце ноября по восстановленному мосту двинулась длинная колонна автомашин с военными грузами. Однако торжество врага было недолгим. Совершенно неожиданно в пламени и дыму опоры, а за ними и все пролетное строение моста взлетели на воздух!

Команда на взрыв была подана по приказу штаба Западного фронта из Москвы с помощью передвижной армейской радиостанции. Ярости гитлеровского командования не было границ — ведь срывалось снабжение группы войск, наступающей на важнейшем направлении! Притом в самый ответственный момент — накануне решающего удара на Москву!

После подрыва моста через Истру саперы лейтенанта Кожухова занимались минированием сходненского рубежа обороны. Здесь они ставили управляемые по проводам минные поля из противотанковых и противопехотных мин. Затем в районе Звенигорода устанавливали мощные управляемые осколочно-заградительные мины. Здесь впервые применили на практике простое предложение сотрудника управления полковника Я. М. Рабиновича, с помощью которого одной электрической батареей можно было почти мгновенно подорвать сразу целый «куст» из двенадцати осколочно-заградительных мин.

Вскоре мы получили сведения, что на одном из минных полей, установленных под руководством Кожухова, наши пехотинцы подорвали почти батальон фашистов, пытавшихся наступать на Звенигород. В конце ноября взвод минировал управляемыми по радио фугасами здания и мосты в районе Архангельского. К счастью, до этих мест гитлеровцев не допустили.

После разгрома немецко-фашистских войск под Москвой части специального назначения обезвреживали установленные без элементов неизвлекаемости фугасы. Задача очень опасная и тяжелая. Ведь фугасы приходилось вытаскивать с многометровой глубины, из промерзшей земли. Ломы, кирки и даже лопаты приходилось применять с величайшей осторожностью. (Честно говоря, их использовать вообще было нельзя, но обстановка требовала…)

И только когда до мины оставались считанные сантиметры, в дело пускались саперные ножи и просто руки…

При этом малейшая ошибка могла быть последней. При мне наш «неистовый минер» полковник Я. М. Рабинович инструктировал командиров:

— Осторожность и еще раз осторожность! Помните, что здесь ошибаться нельзя. Не торопитесь. Спешка уже стоила жизни вашему коллеге — командиру 19-го взвода лейтенанту Семенову! Заторопился и — подорвался, пытаясь обезвредить фугас!

Нет, полковник совсем не хотел запугать молодых командиров. Просто старый минер еще раз напоминал об осторожности, так необходимой в нашем деле…

Впоследствии управляемые по радио мины успешно применялись советскими инженерными войсками во время великой битвы на Волге, а позднее на Курской дуге, а также и в некоторых других местах.