Специальные команды Эйхмана. Карательные операции СС. 1939—1945

Иногда разлучались семьи, потому что кормильцы производили предметы, необходимые для немецкой армии. Но такая разлука всегда была временной. В докладе эйнзатцгруппы С о положении дел в Новороссии (Южная Украина) указывалось, что в регионе остались хорошие портные и кожевенники только еврейской национальности. На некоторых других участках «в качестве плотников и слесарей могут быть использованы только евреи». Поэтому «с целью не подвергать риску ход ремонтных и восстановительных работ, а также в интересах следующих через город воинских частей пришлось временно исключить квалифицированных еврейских рабочих старшего возраста из списков приговоренных к казни».

Но Эйхман всеми силами возражал против таких временных исключений из программы уничтожения, потому что, по его словам, это давало приговоренным шанс на совершение побега. К тому же это вело к задержке «полного истребления евреев как биологического вида».

Гиммлер бил в те же барабаны. В сентябре 1941 г. он вместе с Эйхманом посетил генерала Отто Олендорфа, командовавшего эйнзатцгруппой D, расквартированной в районе Николаева, на юге Украины. Олендорф распорядился на несколько дней отложить казнь евреев, привлеченных на сельскохозяйственные работы, чтобы дать им возможность собрать урожай, предназначенный для отправки в Германию, где большая часть крестьян была мобилизована в армию. Даже несмотря на то что Олендорф был личным другом Эйхмана, и он, и Гиммлер обрушились на Олендорфа, задержка была отменена, евреи уничтожены, а урожай пропал на полях (наверное, это все же редкий и нетипичный пример. На полях Украины работали украинцы и русские. — Ред.).

Немецкий инспектор на Украине по делам военной промышленности, вникнув в программу уничтожения евреев, доложил генералу пехоты Томасу, возглавлявшему департамент военной промышленности, что с точки зрения интересов Германии эта программа являет собой абсолютную глупость. На Украине вся торговля была представлена евреями. Они же представляли собой существенную часть рабочей силы. «Таким образом, их уничтожение обязательно приведет к далекоидущим экономическим последствиям, причем прямым последствиям для военной промышленности (речь идет о предметах снабжения войск)».

Яростно взывая к чувству разума, немецкий инспектор восклицал: «Если мы убиваем евреев, позволяем умирать военнопленным, обрекаем значительную часть городского населения на голодную смерть и по той же причине потеряем в будущем году часть сельского населения, необходимо ответить на поставленный вопрос: «Кто на всех этих территориях будет производить нужную рейху продукцию?»

На этот вопрос никто так и не дал ответа. Как никто и не дал ответа на вопрос о гуманности как главной причине отказаться от кровопролития. Чувство здравого смысла, как и совесть, уже очень давно было потеряно в джунглях нацистской веры и заносчивости. Здесь всем правило Безумие, открыто маршировала Ненависть, небо окрасилось в красные тона пламени разрушений, а мир рыдал и рыдает до сих пор.

Глава 7

Когда прокурор Ференц заявил суду, что докажет факт убийства подзащитными 1 миллиона человек, почти все в зале суда подумали, что речь идет о некоей абстрактной величине. Однако в результате свидетельских показаний вскоре начала складываться совсем другая картина. В одном из рапортов вскользь упоминается о том, что в ходе выполнения программы в одном из гетто для начала «будет казнено минимальное количество людей, от 50 до 100 человек». В другом рапорте (№ 55) в описании операции, проводившейся в Калининградской области России (образована только в 1946 г. на части земель бывшей Восточной Пруссии, поэтому непонятно, где происходило описанное. — Ред.), говорилось, что «2 января 1942 г. по приказу командования эйнзатцгруппы А село Аудрини было сожжено после изъятия всех продуктов, а его жители были расстреляны». Затем в соседнем городе Росситене «был публично расстрелян на рыночной площади 301 человек… Все эти акции были проведены без всякой причины».

Меня поразило, как люди могли дойти до состояния такой чудовищной жестокости.

Но, даже имея факты убийства здесь 300 человек, там — еще нескольких сотен человек, все равно казалось невозможным, что общее число умерщвленных людей может достигнуть 1 миллиона. Однако, когда посыпались рапорты об уничтожении тысяч и десятков тысяч людей, как будто суду приходилось пробираться сквозь бесконечные ряды могил, все поняли, что, говоря об 1 миллионе погибших, прокурор Ференц мыслил не цветистыми фигурами речи, а сухими цифрами действительности.

В отчете о своей деятельности в Латвии за 5 октября 1941 г. эйнзатцгруппа А доносит: «На настоящий момент всего было уничтожено 30 тысяч евреев».

Эйнзатцгруппа В, действовавшая на Московском направлении, доносила, что за октябрь 1941 г. «было ликвидировано 37 180 человек».