Спецификация идитола

— Он опять исчез, ну и мы думаем, что, знаешь ли… Не плачь, Анни, слезами этому не поможешь — ведь ты же понимаешь, когда за человеком охотится полиция двух материков, так, будь он семи пядей во лбу, ему нипочем не уцелеть.

Анни очень хорошо понимала это, но это ее ни капельки не утешало, а как раз наоборот. И Гелл не знал, что ему делать с таким приступом рыданий. Он чесал затылок и ругал себя за неуместную откровенность. Да, дожидайся от женщин благоразумия. Положим, может быть, так оно и полагается. Конечно, он дурак и сумасшедший, но она то, кажется, другого мнения на этот счет. Кот стоял, привалившись плечом к ее ногам, изображая своим хвостом род вопросительного знака, что, кстати сказать, никак не говорило о том, что он находился в недоумении, а знаменовало собой благодушие и полное душевное спокойствие. Он стоял так и думал (это, видите ли, была его специальность, потому что он был совершенно антропоморфический кот), что если человек приходит не через дверь…

56 Он получил все, что следует

Член правления «Бразильского Флорина» смотрел на хорошенькую женщину, сидевшую перед ним, протирал глаза и никак не мог все таки понять, бредит он или нет. А та посмотрела на него несколько критически и спросила:

— Надеюсь вы меня поняли?

— Понял ли я вас?

— Вот именно.

— А где же служащий Стифлэта?

— О нем не беспокойтесь.

Брафлор подумал, что это значит, что беспокойся или не беспокойся о сыщике, ему уже все равно не поможешь.

— Это жаль, — сказал он.

— Он цел, не беспокойтесь. И делает то, что привык делать.

— Так, — сказал Брафлор, — а мы, вы говорите, получим, все что следует?

— Если вам так угодно выражаться, то все, что «следует».

Брафлор заерзал на кресле.

— А бекасы? — спросил он.

Но тут она потеряла терпение:

— Я пришла говорить о деле, — сказала она, — вам угодно согласиться на мое предложение или нет?

Брафлор был смущен. Хорошо, но он желал бы получить доказательства.

Его собеседница вынула из маленького портфеля бумажку весьма делового типа. Он глянул с удивлением.

Вот оно что!

Она глядела на пего с крайним нетерпением.

— Хорошо, — сказал он, — согласен в пределах моих полномочий.

— А именно?

— Поскольку являюсь представителем Брафлора, а не консорциума.

— Мы не можем допустить, чтобы дело затягивалось далее, чем это нам требуется.

— Я не могу отвечать за консорциум.

— Хорошо, — ответила она кротко, — известно ли вам, что 35 % ваших акций в руках ваших агентов?

Она показала еще несколько бумажек, за которые Брафлор схватился почти с ожесточением, и добавила:

— Они будут выброшены сегодня же. Дальше, вы входите пайщиком в заем, предоставленный Экуадору…

Брафлор вытаращил глаза.

— Да, — сказала она, — через цепную связь фирм: Ланголопг, Колумбик-Ко, кредитная ассоциация Уаупеса, Оното-Виктория и наконец ваш консорциум. В ваши интересы совсем не входит, чтобы это сделалось известным французским банкам, — они кредитуют вас, и большая часть их кредитов ушла на Экуадорскую нефть, — для нас не представляет трудности довести все это до их сведения. Раз они форсируют ваши уплаты, ваш крах — вопрос нескольких дней.

Брафлор был уничтожен. Вот, когда он попался! Совершенно своеобразная спекуляция на экуадорской нефти, — нелепая от начала до конца для постороннего наблюдателя, так как казалось, что Брафлор должен уходить от нефти и сживать ее с биржи, об'яснялась тем, что %% экуадорского займа были гарантированы двумя правительствами: экуадорским и правительством старца Ш., который номинально выдал заем. На самом же деле заем выдавался именно Брафлором, который в свою очередь получил деньги от французских банков, конкурировавших с экуадорцами. Экуадорцы же употребляли эти деньги для вытеснения из страны французского кредита, в чем косвенно были заинтересованы и Брафлор и великий старец Ш. Операция эта была рискованнейшего характера, но в случае удачи дала бы Брафлору 24 % чистыми на чужие деньги, а также очистила бы для него Экуадор, с которым бы он солидаризовался тогда для борьбы с франком. На эту спекуляцию Брафлор пошел потому, что не имел ничего лучшего вслед за ликвидацией войны.

Брафлор поглядел на свою собеседницу и сказал:

— Я не имею возможности вам отказывать. Но я попросил бы ответить мне на один вопрос: как думает ваш синдикат, имени которого я не имею к сожалению удовольствия знать, справиться, уже не с Лавуэрсом, а хотя бы с ВБСГ, и что он нам предложит делать, если он с ними не справится?

— Вам известно, что ВБСГ снижал свои акции?

— О, да.

— Их положение настолько непрочно, что мы, скупив половину этих акций…

— Половину?

— Да; половину… скупив половину, мы подняли их еще на 480 %, заставив их купить у нас не больше как двести семьдесят пять паев.

И еще документ в доказательство.

Через час все было кончено. Брафлор повернулся на каблуке и хихикнул. Он нажил сегодня за два часа времени на Идитоле ровно 340 миллионов. Вот это дело!