Спецкоманда SEAL. Абордаж

У стремянки он задержался: на полу все еще лежали четверо японских моряков. Энергично действуя тесаком, он перерезал ленты у них на руках и ногах, ткнул пальцем в среднюю дверь и прокричал одно из немногих известных ему слов по-японски: «Изоге! Быстро!»

Матросы не нуждались в дополнительных понуканиях. Кто на ногах, кто на четвереньках, они устремились к люку в котельную. Сама взрывная волна вряд ли причинит вред лежащим на палубе людям, но осколки металла и оторванные детали могут превратиться в смертоносную шрапнель. Что хуже, Маккензи не имел ни малейшего представления о том, что сотворят иранцы с заложниками после того, как тех сначала задержали, а потом выпустили Котики. Они запросто могли выместить на них свою злость. Как бы то ни было, так у японцев оставался по крайней мере шанс спастись.

— Черт возьми, Мак! — закричал сверху Гарсия. — Шевели задницей!

Маккензи быстро забрался по ступеням наверх и посмотрел на часы. Оставались считанные секунды.

— Пошли! — бросил он. — Быстро, быстро!

Задраив за собой люк, они бросились наверх тем же путем, каким пришли. Стоило им отбежать от люка, как за их спиной раздался взрыв и по стальной переборке забарабанили осколки. И тут же корабль затрясся новой, какой-то неприятной дрожью.

— Похоже, ты нашел нужное место, Мак, — заметил Гарсия.

— Да, но это только так, пара колесиков.

У лежащего на полу японца они задержались. Гарсия и Маккензи прикрывали с двух сторон подходы, а Хиггинс освободил того, негромко говоря ему что-то по-японски.

Маккензи включил рацию.

— Шестой! Шестой! Я первый.

— Шестой слушает. Давай, что там у тебя.

— О'кей, лейтенант. Неприятель снова в Эхо Ромео. Мы выбили полколенки.

— Понял, Мак. Серьезно повредили?

— Не могу сказать точно, лейтенант. Но, по моим расчетам, правый вал погнут к чертовой матери.

— Понял. Я и здесь ощущаю вибрацию. О'кей, Мак. Хорошая работа. Выходи для эвакуации. Постарайся в течение трех минут удержать зону отхода. Если мы за это время не прорвемся к вам, уходите сами.

Эвакуация. Маккензи поморщился. Операция не удалась, одно слово, провал. Только и осталось, что делать ноги...

— Да, сэр. Понял, — он покосился на Хиггинса, помогавшего японцу подняться на ноги. — Да, лейтенант, у нас тут один из заложников.

— Славно, — ответил Мёрдок. — Захватите его с собой, если сможете.

— Вот и я так подумал, — допрос японского моряка смог бы прояснить многие вопросы насчет похитителей «Йюдюки Мару», что не помешает при второй попытке захвата.

— Уходим к чертовой матери! — крикнул он всем остальным, и они бросились к лестнице на верхнюю палубу.

* * *

23.31 (20.31 по Гринвичу)

Грузовое судно «Йюдюки Мару», мостик.

Мёрдок покосился на перепуганного японца. Тот так и лежал на животе со связанными за спиной руками. Затылок его был припорошен битым стеклом; из пореза на лбу шла кровь. Мёрдоку не хотелось связывать себе руки освобожденными заложниками, но еще меньше хотелось оставлять их на расправу иранцам. У Мака уже есть один «язык». Неплохо. Он захватит второго.

— Док! — крикнул он. — Помоги этому парню. Возьмем его с собой.

Эллсуорт вставил в автомат полный магазин.

— Есть, Шкипер!

К ним присоединились Роселли и Браун.

— Левому пулемету хана, — доложил Роселли. — Я вынул затвор и отправил за борт.

— С правым то же самое, — добавил Мэджик.

— О'кей, джентльмены, — Мёрдок последний раз окинул взглядом усыпанный битым стеклом, залитый кровью мостик. — Ничего не забыли? Тогда уносим ноги.

* * *

23.32 (20.32 по Гринвичу)

Грузовое судно «Йюдюки Мару».

Тецуо Куребаяси приподнял голову над крышкой трюма, вглядываясь в темный силуэт надстройки. Что уж тут увидишь: большинство ламп разбили, включая огни на мостике.

Во всяком случае, ходовая рубка оказалась пустой. Оба пулемета тоже молчали.

Может, американских коммандос поубивали?

Куребаяси не был дилетантом, чтобы поверить в это. Скорее всего они просто ушли.

Но для чего они тогда нападали? Чего они хотели в первую очередь? Куребаяси допускал, что оли пытались отбить «Йюдюки Мару», но, захватив мостик и — по невразумительным донесениям иранцев — другие отсеки, они просто ушли оттуда.

Куда они делись и почему?

Куребаяси осторожно, каждую секунду ожидая пулю от невидимого снайпера, поднялся. Выстрелов не последовало.

— Цуите кои! — скомандовал он сгрудившимся вокруг него в темноте людям. — Идите за мной.

Никто не двинулся с места, и ему пришлось повторить на ломаном фарси.

— Акабе ман бьявид!

Выставив перед собой АКМ, он осторожно двинулся вперед. Еще в учебных лагерях — в Сирии, в Ливии — он понял, что отвага в бою — это всего лишь концентрация воли в нужный момент... действие, когда все кругом бездействуют. Поначалу никто из иранцев не среагировал. Однако по мере того как он шаг за шагом приближался к надстройке, к нему начали присоединяться и остальные — сначала по одиночке, потом группами. Он ускорил шаг, потом побежал.

— Изоге! Быстро!

* * *

23.33 (20.33 по Гринвичу)