Спецназ его императорского величества

Командир эскадрона майор Тимохин спокоен. Он всегда спокоен перед атакой. Даже, можно сказать, меланхоличен, практически засыпает до того момента, пока не прозвучит команда: «К бою!» И тогда просто преображается. Исходящую от него ярость можно ощутить саженей за десять!

Данилов тоже спокоен, хотя небольшой повод для волнения есть. У него еще не заряжены пистолеты, и этот вызов весьма некстати. Не любит штаб-ротмистр делать это в спешке.

У командира полка Николай застал адъютанта командующего, что немало его озадачило.

– Данилов, вы у нас, говорят, с детства немецкий знаете? – вопрос командира полка удивил.

– Один из гувернеров был немец.

– Пруссак?

– Нет, саксонец.

– Это плохо. Ну, а поговорить если, то сможете отличить, настоящий пруссак перед вами или просто хорошо язык выучил?

– Это вряд ли! Не мог меня саксонец выучить прусскому произношению.

– Чему же он вас учил, Данилов?

– Стрелять учил.

– Да, не пустой человек – гувернер, знатно стрелять умеете! Но здесь задача другая. Боюсь, кроме вас, больше некого послать с произношением разбираться.

– А корнет Лансберг из третьего эскадрона? – Данилов живо представил юношу, чем-то неуловимо похожего на него самого двухлетней давности.

– Так он же голландец!

– Нет, из Восточной Пруссии.

Молчавший до этого адъютант сразу обрел дар речи.

– Так что же мы понапрасну столько времени потеряли? Штаб-ротмистр, разыщите корнета и отправьте его сюда!

Получивший инструкцию от командира полка корнет Ландсберг пришел в штаб командующего по незначительному делу. Адъютант велел ждать. От нечего делать скучающий корнет завел пустой разговор с прусским офицером, который тоже ждал в штабе решения каких-то дел. Еще минут через пять он уверенно докладывал адъютанту в отдельной комнате:

– Этот офицер наверняка родился и вырос в Пруссии, как и я. В этом не может быть никаких сомнений.

– Хорошо! Отправляйтесь в полк. И помните – никому ни слова!

Корнет Ландсберг, всего полгода назад решивший делать военную карьеру в русской армии, ошибся. Луи Каранелли, который привез ложное донесение в штаб Беннингсена, родился и вырос на Корсике.

III

– Нам пора заканчивать эту войну! Мы и так уже затянули, – Наполеон расхаживал по комнате, заложив руки за спину.

Каранелли догадался, что сейчас последует задание. Ну не просто же так вызвал Бонапарт! Однако тот не спешил.

– Коммуникации растянуты, снабжение передовых отрядов осуществляется из рук вон плохо! Нам необходим мир!

– Вы собираетесь предложить его русскому царю, ваше величество?

– Я собираюсь принять мир, который предложит Александр.

– А если он не захочет?

– А чем мы с тобой занимаемся здесь, Луи? Мы стараемся убедить Александра, что ему необходим мир. Это очень трудная работа. К счастью, нам помогли эти прусские дуболомы! История ничему не научила надутых индюков! Полтора года назад австрийский генерал Макк напал на нас под Ульмом, не дождавшись подхода Кутузова. В результате мы наголову разгромили австрияков, а затем и Кутузова под Аустерлицем. Теперь Пруссия напала первой, не дождавшись подхода русской армии, и мы нанесли ей поражение при Йене. Нам осталось только устроить здесь «прусский Аустерлиц» – и русский царь сам пришлет послов с предложением о мире.

– Что я должен сделать, ваше величество?

– Не спеши, я сейчас объясню. С приходом русских войск сюда в Пруссию, мы получили более серьезного противника. Нашу победу под Прейсиш-Эйлау трудно считать настоящей. Русские ушли сами, не мы принудили их к этому. К тому же нанесли Великой армии такие потери, что у меня не хватило сил на преследование. Весенняя распутица заставила сделать передышку, и это стало скорее на руку нам, чем русским. И три дня назад, под Гейльсбергом я не смог нанести решающего поражения противнику. За Беннингсеном начинает закрепляться слава победителя Наполеона.

– Пожалуй, я не вижу для этого оснований. Как можно считать себя победителем только из-за того, что тебя не разгромили наголову?

– О, это просто, Луи! – засмеялся император. – Достаточно только намекнуть, а лизоблюды подхватят и разнесут по свету. А уж коль скоро все вокруг начнут говорить об этом, то и самому поверить нетрудно. Впрочем, я намерен использовать это сейчас. Смотри!

Наполеон наклонился над разложенной на столе картой, указка уперлась в Кенигсберг.

– Здесь расположился корпус Лестока и русский отряд Каминского. Прикрытие для города слабое. Основные силы коалиции под командованием Беннингсена сейчас отходят к Фридланду по реке Алле. Завтра я поверну наши войска на Кенигсберг. Что станет делать Беннингсен?

– Попытается сам отойти к Кенигсбергу, чтобы прикрыть город. Если не ошибаюсь, там сосредоточены основные запасы фуража и продовольствия.

– Эх, Луи, Луи! Как мне жаль, что ты не захотел стать маршалом! Какой бы маршал получился!

– А что, из меня ничего не получилось?

– Ну зачем же сразу обижаться? Я просто пошутил. Впрочем, я присвою звание маршала, хотя не думаю, что тебе придется покомандовать даже полком. Но после победы над Англией.

– Мы собираемся наконец объявить войну Англии?