Спецназ его императорского величества

Заметив, что встретивший их поручик напряженно ждет, что будет сказано дальше, продолжил после короткой заминки.

– … артиллеристы!

– Тогда ведите сюда взвод!

Князь снова вернулся к беседке.

– Господин майор, – сказал он Ружецкому, – не будете ли так любезны ужать ваших гусар? Не могли бы вы освободить одну из изб, сейчас сюда прибудет взвод.

– Конечно, ваше сиятельство, – беспрекословно отозвался Ружецкий. Уже хорошо.

Николай подошел к Давыдову и негромко, чтобы никто не слышал, произнес:

– Вы письмо все-таки прочитайте, Денис Васильевич! А через полчаса я жду вас в кабинете моего отца. Порфирич покажет, если не знаете.

И не дожидаясь ответа, пошел к дому. Не оборачиваясь. У гусар не должно оставаться сомнений, кто хозяин. И не только в доме.

IV

– Знакомьтесь, князь, майор Азаров Андрей Сергеевич. Кстати, за Аустерлиц награжден!

В голосе Давыдова сквозил легкий налет сарказма, подчеркивающий, что утренний разговор он не забыл. Ну ничего, пусть попереживает немного. Главное, чтобы глупостей не наделал.

– Очень приятно! А где вы были во время сражения?

Высокий светловолосый Азаров, одетый в форму французского кирасира, не очень-то похож на француза.

– На Праценских высотах. Я служу в Кавалергардском полку. И тогда тоже служил.

– Атака Депрерадовича?

– Да. Эскадрон полковника Репнина.

Николай немного помолчал, подбирая слова, чтобы не получилось фальшиво.

– Я хоть и был далеко, у Буксгевдена, но про сражение знаю почти все. Уверен, что если бы не ваш полк, битва могла закончиться к полудню.

– Это приятно слышать, ваше сиятельство, но вы меня в конфуз вгоняете.

– Хорошо, не буду. А как сюда попали?

– Самым глупейшим образом. Под Гжатском угодил под ливень, плаща с собой не оказалось. Простудился, горячка. Меня отвезли на хутор. А когда выздоровел, туда зашел Денис Васильевич со своими гусарами. С тех пор я при нем и состою.

– А сейчас почему в таком виде? – произнес князь, имея в виду мундир Азарова, который, если приглядеться, был ему маловат.

– Ездил в город посмотреть, что там у французов.

– Есть у нас идея захватить Дорогобуж на день-два, чтобы дорогу заткнуть. А Андрей Сергеевич французский знает, словно в Париже родился, – сказал Давыдов.

– Откуда? Гувернеры хорошие?

– Скорее два плена помогли.

– Хорошо. Теперь у вас все на месте, Денис Васильевич?

– Еще нет. Отряд поручика Граневского. Затемно ушел на северную дорогу, что к деревням ведет. Там частенько фуражиры шастают. Но к вечеру в любом случае должен вернуться.

– Вот и славно, давайте подождем. Благодарю, что с пониманием отнеслись к моей просьбе.

Давыдов чуть улыбнулся, однако подумал совсем другое. В письме Кутузова написано: «прошу любую просьбу подполковника Данилова исполнять как мою». Глупости все это, а не просьбы. Удвоить посты на дороге – еще куда ни шло! Но зарядить все оружие: ружья, штуцеры, пистолеты! Зачем? На нас что, французский полк наступает? Или выставить усиленные посты со стороны леса? Да французы нашего леса боятся больше, чем черт ладана!

Все это Давыдов довольно эмоционально высказал в кабинете, но князь остался спокоен.

– Поверьте, фельдмаршал предвидел вашу реакцию и, тем не менее, просил беспрекословно выполнять мои распоряжения.

– Так что же такое происходит? Вы можете объяснить?

– Я тоже выполняю приказ. Кутузов велел ничего не объяснять. Никому! Вы настаиваете, чтобы я нарушил приказ главнокомандующего?

Давыдов замолчал, но воздух буквально запах обидой, излучаемой гусаром.

– Это продлится не очень долго, я надеюсь, Денис Васильевич. Поверьте, меня самого тяготит ситуация.

После разговора с Азаровым, Николай вернулся в кабинет, где уселся в любимое кресло отца. Это кресло-качалка помнится ему с детства. Еще маленьким он любил забираться на колени к отцу и, положив голову на грудь, раскачиваться вместе с ним. Сейчас же подполковник размышлял.

Что ему известно о французских лазутчиках? Во-первых, конечно, это удивительные бойцы. Во-вторых, они знают о миссии Давыдова и, несомненно, охотятся за ним. В-третьих, они умеют добывать информацию – переодеваются в мундиры русских офицеров, хорошо говорят по-русски. А значит, вполне возможно, что они где-то рядом.

А что есть у Данилова? Одного он точно узнает. И все? Нет, не все. Он знает, какое у них оружие. И он знает, что надо быть очень осторожным. А это не мало. И еще. А знают ли они, сколько знает о французах Николай? Конечно, это козырь мелкий. Но все-таки козырь!

Мысли князя постепенно успокаивались, укладывались в голове. Почти бессонная ночь и напряжение дня брали свое. Дрема тихо накатывала. История Азарова, провалявшегося пару недель на хуторе, навеяла воспоминание о своей. Николай спал, и ему снилась Ирэна. Черные волосы заплетены в косу, на голове венок из ромашек. Девушка смеялась, раскинув руки и подняв лицо к солнцу.

– Ирэна…

– Что, Коля?

Она опустила голову и посмотрела ему в глаза.

– Я люблю тебя!

– Я знаю. Теперь ты расколдован.

– Да, расколдован! Я буду любить тебя, и только тебя! Целый век!

– Нет… Нет, князь! Ты будешь любить меня дольше, чем век. Намного дольше!