Спецназ Его Императорского Величества

К пушкам Копытинской башни присоседились несколько орудий, отошедших за бастион. Огонь их явно направлялся наблюдателями, и очень скоро гранаты начали разрываться рядом с позицией французов, осыпая прислугу осколками.

Даву бросил на штурм лучшее, что у него имелось. Атакующая колонна плотно и полностью заняла пространство Королевского бастиона, вторая подпирала ее следом, не давая отступать.

Но русские опять переиграли противника. Вновь вернувшиеся на бастион орудия, не обращая внимания на стрельбу агонизирующих французских батарей, картечью расстреливали медленно взбирающуюся по скользкой от крови траве пехоту. Идти быстрее мешали трупы, оставшиеся на склоне после нескольких предыдущих атак. Русские артиллеристы поддерживали очень высокий темп стрельбы, демонстрируя отменную выучку и несгибаемый дух. К ним присоединились пехотинцы всех полков, обороняющих рубеж, которые поставили в первую линию лучших стрелков, постоянно обеспечивая их заряженным ружьями. Несмотря на все усилия, на этот раз добраться до рукопашной французам не удалось. Остатки артиллерийских расчетов, в основном раненые, неспособные заряжать пушки канониры, отступили, бросив орудия.

Каранелли наблюдал за атаками, сидя на лошади впереди своего маленького отряда, расположившегося рядом со свитой маршала. После очередной неудачи Луи подъехал к Даву и, дождавшись, когда очередной адъютант ускакал, получив указывания, негромко произнес:

— Бастион становится все более неприступным, устилаясь телами ваших пехотинцев.

— Можете чем-нибудь помочь, полковник? — не скрывая раздражения, бросил маршал.

— Здесь и сейчас — нет! Кроме совета, — Каранелли еще больше понизил голос, — не уподобляйтесь гасконцу. Дождитесь императора, он должен прибыть с минуты на минуту. Вам не сравниться с его опытом взятия крепостей. Вспомните хотя бы Тулон!

Даву молча смотрел на Каранелли, постепенно справляясь со злостью.

— Мы уходим, чтобы помочь не только вашему корпусу, но и всей армии. Если император спросит, скажите, что мы отправились искать брод через Днепр, вернемся после полудня.

— Вы считаете, что мы не сможем взять город? — гнев снова охватил маршала.

— Нет, что вы! Я так не считаю. Просто может быть поздно, и Барклай опять ускользнет.

Даву задумчиво посмотрел на бастион, потом перевел взгляд на полковника.

— Пожалуй, я вас обидел, предложив командовать только дивизией. Надеюсь, вы меня простите.

Каранелли улыбнулся, трогая лошадь. Сделав короткий жест поднятыми вверх пальцами, он поскакал на восток, огибая Смоленск по широкой дуге, чтобы выйти к Днепру на несколько верст выше по течению. Отряд последовал за командиром и скоро превратился в небольшое облачко пыли, постепенно исчезающее в поле.

Еще через два часа десяток всадников ворвался в деревню Прудищево. Многие без доломанов, в изорванных рубахах со следами крови. Скачущий впереди офицер остановился около вышедшего со двора Порфирия Петрова и спрыгнул с коня.

— В армии служил? — спросил он, внимательно глядя на деда серыми глазами.

— Так точно, ваше высокоблагородие!

— Значит, понимать должен в военной службе! Горячее дело выдалось сейчас под Смоленском! Французов — туча! Но генерал Раевский держится, сдавать город не собирается. А князь Багратион опасается, что обойдут французы, перейдут через Днепр и пойдут на Москву. Посоветуй, старый солдат, куда лучше батареи «Единорогов» поставить, чтобы брод прикрыть?

Порфирий, обалдевший от такого обстоятельного и уважительного обращения штаб-офицера, ощутив собственную значимость, быстро заговорил:

— Брод? Так брод не здесь. Нет его в деревне. Он там, двумя верстами выше. Как болото кончится, там развилка будет. Средняя сначала прямо пойдет, а потом к реке повернет. А пушки лучше сразу за развилкой поставить, там холмик есть, в аккурат две батареи поместятся.

Но офицер уже не слушал так внимательно.

— Спасибо, старик! — сказал он, запрыгивая в стремена. — Ты настоящий солдат! Если французы придут и будут про нас спрашивать — ничего не говори!

— Как можно, ваше высокоблагородие! — проговорил вслед Порфирий.

VIII

— Луи, — скомандовал Наполеон, обращаясь к маршалу Даву, — отведи всех на пушечный выстрел.

Император всего четверть часа рассматривал крепость.

— Ты видишь, этот бастион только кажется самым легким местом для атаки. Это русская ловушка, у них здесь главные силы.

Наполеон сделал короткий жест рукой, и адъютант мгновенно подлетел к императору.

— Немедленно разыщите Фуше!

Командир сорокаорудийной батареи тяжелых гаубиц прибыл через десять минут.

— Пробейте стены в нескольких местах. Не тратьте ядра на башни, бейте по пряслам.

Через час ядра замолотили в стену между Топинской башней и Бублейкой. Но странное дело — двенадцатифунтовые снаряды отлетали, не причинив сколько-нибудь заметного ущерба. В подзорную трубу Наполеон видел, как ядро попало в зубец. Брызнули осколки кирпича, но сам, остался стоять, и человеку, спрятавшемуся за ним, вряд ли был нанесен какой-нибудь вред.