Спецназ Лысой Горы

Удар стрелы в броню не встревожил, лишь разозлил. Илья не сомневался, что за ними шли бойцы из обнаруженного городка, городка, для которого у него даже не было названия. Напасть на них было глупостью, кто-то решил, что разлившаяся река – это шанс, и этот кто-то был неправ. По логике войны, уходящий вражеский разведчик – верный признак, что скоро придет армия. Единственный верный ход – уничтожить разведчика. По логике войны без средств связи.

Можно было отсидеться под броней. Несколько очередей из пулемета лишь проредили кусты. Потом пулемет заклинило. Стрелы перестали тупиться о броню. Наступившая тишина совершенно не радовала – бойцы лесного городка решили: где не справляется стрела, там справится огонь. Мотор не то чтобы не хотел заводиться. Он вел себя так, будто его просто нет. Спутниковая связь повторила трюк мотора. Вероятно, спутник упал и угодил как раз в мотор, причем проделал это в режиме бесшумности и невидимости.

Самое печальное заключалось в том, что противник вел себя так, будто прекрасно знал о неприятностях разведчиков.

Быть поджаренным Илье не хотелось. Совсем. Сержант повел свое отделение в атаку. Илья знал, что он что-то упустил, не знал только, что именно. Ждать было нельзя, значит, нужно атаковать. Что же не так? Ответ пришел до того, как он коснулся земли. Спусковая скоба щелкала без толку. И противник точно знал, что автоматы превратились в набор железа и пластика. Кто-то из погранцов бросил гранату – с тем же успехом он мог бросить булыжник.

С мечом Ильи не случилось ничего. И ничего не случилось с неделями спаррингов и тренировок. Отделение осталось позади, прижатое к броневику, не порубленное на куски только благодаря навыкам рукопашного боя и урокам фехтования. Плохой меч заметно лучше нестреляющего автомата. Илья пытался пробиться сквозь двоих крепких мужичков, не ведавших ничего о фехтовании, но с прекрасной реакцией и готовностью вкладывать в каждый удар всю свою немалую силу.

Тот факт, что боец может не только наступать, но и отступать, стал для них откровением. Потеря ритма, потеря дистанции – флэш Ильи стал фатальным для одного из мужичков, защита высокой октавой – оказалась неразрешимой загадкой для другого.

Из того факта, что, кроме поверженных противников, никто больше не интересовался скромной персоной сержанта пограничной службы, Илья сделал вывод, что отделение всё еще способно приковывать к себе внимание нападавших. Если бы Илья был просто сержантом, он бы вернулся к отделению. Старик, сидящий в отдалении от схватки, не представлял угрозы. Если бы в его руках оказался меч, большее, что он смог бы с ним сделать, – это выронить. Илья видел другое – то, что он привык замечать у магистров и комиссаров: другие глаза и что-то еще… То, что не описать, но в чем нельзя и ошибиться. Дедок, угнездившийся в кустах, был причиной намертво заглохшего мотора и отсутствующей связи, нестреляющих автоматов и того, что гранаты стали забавными вещицами для бросания в цель.

Удар был правильным – почти по центру, без шансов для сердечной мышцы. Илья успел крикнуть: «Ложись!»

Если из гранаты выдернута чека, рано или поздно она взорвется. Колдун умер – через положенные пять секунд граната рванула. Хороший солдат выполнит приказ командира, даже если всё говорит о том, что командира нужно срочно запереть в ближайшей психушке. Нападавшие, те, кому повезло остаться в живых после взрыва гранаты, протянули недолго: Илья скомандовал – огонь!

Все было кончено через секунды. Еще через час, бросив БТР у реки, отряд возвращался на заставу на присланном вертолете. Возвращался без потерь.

Глава четырнадцатая Маг, познавший свою силу

Для того чтобы жить в эпоху перемен, достаточно не умереть при рождении.

Старинная русская примета

В этом мире больше нет ни тени Волка, ни Голубого Дракона. И нет Стены. Через неделю после выстрела Григоряна на шее у Ганса висел не старинный шмайсер, а довольно хорошо сохранившийся «калаш». Я не мог оторвать взгляд от мужика в немецкой каске с АК на груди. Почему-то это смотрелось очень правильно. Походка у Ганса изменилась. Когда вместо музейного экспоната держишь в руках стреляющее (при желании – очередями) – поневоле ставишь ногу крепче.

Гвардия попыталась изъять все уцелевшие запасы огнестрельного оружия. Попытка была хороша, но не учитывала одного факта – постепенно за городом становилось безопасно. Жителя стало очень трудно прижать к городской стене.

Растения все больше становились похожими на просто траву, просто кусты и просто деревья. От ближайшей колонии вампиров остались только недоеные коровы.

Подоили их осмелевшие и охмелевшие от собственной смелости жители Подола.