Спецназ не сдаётся

 Идти пришлось недолго, отойдя от машин метров на триста, они оказались на небольшой, продолговатой формы, как будто на нее уронили гигантское яйцо, лужайке, в конце которой стояла сухая березка, к ее стволу был прибит фанерный щит.

 — Вот, это то, что надо, — указывая на березу, произнес Сафин. Подойдя поближе к дереву, он извлек из-под куртки свернутый в рулон плакат. Развернув плакат, на котором был изображен Бахрам Джамбеков, он приладил его к щиту.

 — Ну вот, теперь порядок, — к Виктору подошел Тимур, протягивая ему пистолет Макарова. — Сейчас отстреляемся, потом экскурсия по Москве и в гостиницу отдыхать перед акцией.

 — И скоро акция? — спросил Савченко, оттягивая затвор пистолета. Оружие держал вполне уверенно, в конце концов, не олигофрен же он, чтобы после стольких часов тренировок (за это время можно было научить медведя или обезьяну) не уметь пользоваться пистолетом.

 — У нас как у летчиков, — глядя куда-то мимо Виктора, произнес Тимур. — Когда разрешат, тогда и проведем акцию.

 — Так, все из кадра, — закричал Сафин, поднимая свой фотоаппарат. — Начинаем съемку.

 Все отпрянули от пленного, как будто он был по меньшей мере прокаженный. Виктор взвел курок и осмотрелся боковым зрением, по сторонам от него стояли Хохи и Имрам, держа свое оружие на изготовку, направляя его в спину пленника.

 Это была беспроигрышная ситуация для чеченцев, как бы Виктор ни дергался и ни пытался изобразить из себя «Лимонадного Джо», больше одного выстрела сделать ему не дадут, изрешетят.

 «В общем-то, сейчас это и не надо, теперь время играет на меня». — Виктор поднял пистолет, зажмурив левый глаз, поймал в прицел березу, растущую чуть поодаль от мишени, потом плавно потянул на себя спусковой крючок. Грохнул выстрел, затем еще один, и еще, и еще...

 Когда после восьмого выстрела ствольная коробка отъехала назад, обнажив дымящийся ствол пистолета, Виктор криво усмехнулся и посмотрел в объектив фотоаппарата.

 — Браво, — закричал довольный Сафин, — последний снимок прямо для голливудского блокбастера.

 — Да, действительно, — согласился подошедший Тимур, указав на мишень, добавил: — Но по-прежнему стреляешь ты из рук вон плохо. Только один раз зацепил мишень, да и то с краю.

  «Зато в березу засадил оставшиеся семь», — мысленно огрызнулся Виктор.

 Сухо щелкнул неожиданный выстрел, тяжелая винтовочная пуля продырявила портрет, оставив во лбу улыбающегося Бахрама Джамбекова черное отверстие размером с пятак.

 Боевики с Гонзой и Сафиным мгновенно рухнули на землю. Стоять остались Тамерлан и Савченко, они синхронно обернулись на звук выстрела.

 На крыше «БМВ» была установлена диковинная винтовка с оптическим прицелом. Лариса, увидев, что на нее смотрят, приветливо помахала рукой. Тимур погрозил ей беззлобно кулаком, а Виктор тут же сообразил, откуда взялся такой специалист.

 «Снайперша, сука», — с ненавистью подумал он.

 — Кончай валяться, едем в Москву на экскурсию, — скомандовал Тамерлан, забирая у Виктора пистолет.

 — Дима, ты серьезно решил ехать в Москву? — спросил Урис, наблюдая, как его друг облачается в новые заграничные вещи, которые Абрам Самуилович привез полчаса назад из столицы.

 — Да, Абраша, еду, — коротко ответил Лескин, поправляя галстук перед зеркалом.

 — Оно тебе надо на старости лет? По тюремной шконке соскучился? Ты же во всесоюзном, тьфу ты, в федеральном розыске, — продолжать канючить старый еврей.

 — Ты это серьезно? — удивился Дмитрий Павлович. И увидев, что Урис утвердительно кивнул головой, продолжил: — Сколько я тебе говорю, смотри серьезные программы, а не сериалы сопливые. Сейчас в Москве кого только нет. Да и кто помнит, что полтора года назад меня объявили в розыск?

 — Кому надо — тот помнит, — не сдавался Урис.

 — По крайней мере не менты, — ответил Лескин, надевая на голову дорогую фетровую шляпу.

 — Ну а почему ты не думаешь, что хохма с Пистоном элементарная подстава?

 — Во-первых, если бы меня хотели взять, то взяли бы у тебя в доме, сейчас это делается очень просто. В крайнем случае повязали бы на платформе, куда я сам вылез. Но не взяли.

 — А если их интересуют исчезнувшие миллионы? И через пацана хотят их выудить?

 — Абраша, — старый медвежатник с укоризной посмотрел на своего приятеля. — В конце концов, кто это такие мои невидимые враги?

 — Ты что, Дима, совсем склерозный?! — взвился Урис. — Ты же сам говорил, его взяли за «хобот» чеченцы. Естественно, эти звери с него потребовали выкуп, когда он попал в плен. Пацан и раскололся.

 — Да нет, про «зелень» он ничего не знает. Тем более что за солдата-«срочника» девять «лимонов» слишком круто. За эти бабки я на них всю блатоту московскую натравлю. Да так, что инквизиция вместе с репрессиями Берии покажется им не более чем развлечения пионеров-любителей.

 — Неугомонная душа, — безнадежно махнул рукой Урис. — Все думаешь, что тебе двадцать лет.

 — Не волнуйся, Абраша, все обойдется, — попытался утешить друга Дмитрий Павлович, но тот отвернулся и вышел в соседнюю комнату.