Спецназ не сдаётся

 — Как ты думаешь, он не заартачится? Не испортит все в последний момент? Может, лучше повязать кровью своих? А то на днях мои джигиты притащили двух милиционеров.

 — Нет, не стоит, — сразу отрезал резидент. — Он знает, что ему надо убить чеченца, и поэтому согласился. А если для начала отрежем голову у соплеменника, черт его знает, как он себя поведет. Загубим операцию, еще не начав.

 — А если в Москве заартачится?

 — В Москве ему и делать ничего не надо, главное, чтобы камеры слежения зафиксировали, как он проникает в усадьбу и потом входит с оружием в особняк. А дальше дело техники, как говорится...

 — А если попытается сбежать? — Абдулл попытался найти брешь в подготовке операции.

 — На маршруте он никуда не денется. Чтобы его контролировать, мне хватит двоих людей. А вот в Москве могут возникнуть осложнения, все-таки хорошо знакомый ему город, наверняка есть знакомые. Потому и беру с собой десять человек.

 — Большая группа...

 Но и к такому разговору Тамерлан был готов.

 — Да, большая, поэтому пойдем двумя маршрутами. Я, русский, двое бойцов пойдем напрямую через Ставропольский край. Вторая группа двинется в обход со стороны Каспийского моря. Они будут ехать поездом с хорошими документами и без оружия. Вероятность их разоблачения равна нулю.

 — Ну что же, я вижу, ты основательно подготовился к предстоящей операции, — Абдулл взял в руки большой пузатый чайник и не спеша наполнил пиалы бледно-зеленым, едва теплым напитком. Подняв свою пиалу, произнес: — Пусть Аллах благословит твои намерения, ибо ты идешь на святое дело — покарать изменника и помочь своему народу вновь обрести свободу.

 Тимур пригубил из своей пиалы, больше всего ему хотелось, чтобы в ней оказался хороший марочный коньяк, чтобы жгучая, ароматная жидкость разогнала по телу горячую кровь и согрела застывшие от долгого сидения по-турецки ноги. Но в пиале был противный зеленый чай.

 Сделав несколько больших глотков, словно его действительно мучила жажда, Бабай поставил пиалу и вытащил из-за спины в кожаной кобуре угловатый черного цвета автоматический пистолет «глок».

 — Вот, возьми, — оружие, поблескивая при тусклом свете светильника, лежало на ладони алжирца. — Великолепная модель, семнадцать патронов, два предохранителя, самовзвод. Компактное, удобное оружие. Прими в знак нашей дружбы.

 Взяв пистолет, Тимур приложил оружие к своей груди. Он прекрасно понимал, для чего арабу нужна его дружба, и так же хорошо представлял себе, какие в будущем могут быть у него перспективы из этих отношений.

 Набрав в легкие воздуха, он уже хотел произнести слова благодарности, но в этот момент открылась дверь в бокс и в проеме показалась грузная фигура Гонзы Холилова.

 — Салам аллейкум, — первым поздоровался вошедший.

 — Аллейкум ассалам, — в один голос ответили присутствующие.

 — Абдулл, возьми моих людей в свой отряд, — с порога заговорил Джавдет.

 — Твоих людей? — переспросил, еще не понимая, к чему тот клонит, араб. — А ты сам?

 — Я еду в Москву, — Гонза произнес это таким тоном, как будто этот вопрос был давно решен, и для большей убедительности кивнул на Тимура.

 Бабай тоже перевел взгляд на своего гостя. Тамерлан понимал, почему в последний момент Гонза решил ехать в Москву. Бывший шашлычник растерял почти всех своих людей, устал от тягот войны и решил воспользоваться возможностью соскочить с поезда смерти.

 Еще не представляя, какую выгоду он может получить с Джавдета, Тимур тем не менее кивнул. В конце концов, лучше этого борова иметь в друзьях, чем во врагах...

 Целую неделю Виктора никто не трогал, только три раза в день приносили еду. Несмотря на то что занятий больше не было, его по-прежнему сытно кормили. Но вся эта высококалорийная пища сгорала в его организме во время многочасовых тренировок.

 Приловчившись к графику получения еды, Савченко теперь и днем тренировался. Он понимал, что, как говорят спортсмены, они вышли на финишную прямую, и поэтому нагрузки увеличил до предела, то и дело стараясь этот предел преодолеть.

 В минуты отдыха, лежа с закрытыми глазами, он вспоминал, как его фотографировал неизвестный. Вспоминал знакомую тяжесть оружия, когда Тимур ему показывал, как надо проводить тот или иной прием. Но больше всего вспоминал, как держал за шею чеченца во время очередного позирования. Тогда было достаточно легкого, резкого нажима на шейный позвонок, и на одного боевика было бы меньше. Но тогда бы и он погиб, а выжить ой как хочется.

 Виктор представлял себе в эти минуты, как его руки сжимают шею Тимура, он буквально слышал хруст свернутых позвонков. Организм при этом как будто получал порцию допинга, он вскакивал с постели, снова тренировался без устали.

 Утром восьмого дня в камеру Виктора вошел Тимур в сопровождении двух незнакомых «горилл», что-то в их аккуратно выбритых лицах показалось Савченко знакомым, но что именно, он не мог понять. Все трое были одеты в теплую камуфлированную форму, в разгрузочных жилетах с набитыми магазинами, полными подсумками гранат. В руках каждого красовался автомат.