Спецназ не сдаётся

 Теперь наступила очередь Тимура, он бесшумно соскользнул в воду. От холода забило дыхание, и ноги мгновенно задеревенели, но обращать внимание на холод не было времени. Ухватившись за брезентовый фал, закрепленный на носу лодки, Гафуров потащил ее в камыши.

 На берегу лодку вновь спустили, свернули в рулон и спрятали вместе с мотором.

 Все это время Тимур, дрожа от холода, приговаривал:

 — Быстрее, быстрее, мы еще до рассвета должны быть в станице.

 Дальше они двигались почти бегом. Темп бега задавал Тимур, он бежал, не жалея сил, совмещая в этом процессе желание согреться и уложиться во времени.

 Они успели до рассвета, на их счастье, никто не встретился из станичников (или на счастье самих станичников). Добравшись до ограды, Тимур раздвинул доски забора, и боевики с пленным попали во двор.

 С тех пор как дом стал чеченской «точкой», хозяева избавились от собаки. Поэтому во дворе по-прежнему было тихо. Тамерлан, хорошо помня расположение, быстро провел свою группу к входу в подвал.

 Здесь было тепло и сухо. Теперь боевики могли перевести дух. Гафуров разделся догола, достав из рюкзака флягу в брезентовом чехле, отвинтил пробку, налил в горсть немного прозрачной жидкости и стал энергично растирать посиневшие ступни ног. Не везло ему в поездках на родину, все время приходилось мочить в ледяной воде ноги.

 Растерев ступни, принялся за колени и икры, когда борьба с холодом была закончена, он налил немного спирта в пробку фляги и одним глотком выпил ее.

 Гвардейцы сняли с себя амуницию и только после этого сорвали с губ пленного скотч, потом Хохи отстегнул от своего ремня никелированную цепочку и застегнул ее на большом металлическом кольце, по-видимому, специально для таких целей вмурованном в стену.

 Теперь можно было позволить себе отдохнуть и поспать.

 Несколько дней они отсыпались, ели, что приносила хозяйка, немолодая, грузная женщина с усталым грустным лицом. Виктор читал какую-то рваную книжку без начала и конца, охранники азартно «рубились» в шашки на щелбаны. Тимур только молча лежал на узкой кушетке и несколько раз поднимался наверх переговорить с хозяином.

 На пятый день хозяин — невысокий, плотный мужчина с широким, в ямках от оспы лицом — впервые за эти дни спустился в подвал. В руках он держал большую матерчатую сумку.

 — Все привез? — спросил Тимур, не поднимаясь с кушетки.

 — Как заказывали.

 Когда хозяин «точки» вышел из подвала, Гафуров обратился к гвардейцам:

 — Ну-ка, примерьте, — сказал он, указывая на сумку.

 Хохи, оторвавшись от высокоинтеллектуального занятия, заключавшегося в раздаче шелбанов, поднялся со скамейки и подошел к сумке, но, едва он расстегнул «молнию», как тут же отпрянул, словно там была змея.

 — Ты что, совсем озверел, Тимур?! — гневно выкрикнул чеченец. В сумке лежало два комплекта милицейской формы...

 — Это наша страховка, — спокойно пояснил Тимур. — Если будем ехать в гражданском, то наш друг, — он указал на сидящего на цепи Виктора, — может попытаться что-то учинить, поднять шум или выкинуть какой-нибудь номер, чтобы привлечь внимание, а нам это ни к чему. Другое дело, если два милиционера сопровождают преступника к месту ведения следствия. Тут к вам никто не прицепится. Понял?

 — Понял.

 — Так что примеряйте, подгоняйте по себе, чтобы форма сидела на вас как влитая.

 Лежа на матрасе, Савченко неожиданно понял, насколько опасен Тимур. В отличие от костоломов-гвардейцев, которым природа дала головы для получения щелбанов, Гафуров своей пользовался довольно рационально, просчитывая буквально все ходы, которые мог в дальнейшем предпринять пленник.

 Ночью снова пришел хозяин, теперь он был одет, что называется, по-походному: короткая кожаная куртка на меху и видавшая виды матерчатая фуражка.

 — Все готово, машину прогреем, и можно ехать, — произнес он.

 — Отлично, по коням, — сказал Тимур, он уже облачился в одежду, в которой приехал из Москвы. Виктору тоже пришлось надеть гражданскую одежду: старые джинсы, свитер с размытым узором, серый китайский пуховик и вязаную спортивную шапочку. От армейского обмундирования остались только высокие ботинки на шнурках, впрочем, такие сейчас многие носили. На этот раз на нем уже не было кандалов, вместо этого запястье правой руки было стянуто наручником, прикрепленным к левой руке Хохи.

 Во дворе боевиков ждала допотопная, но все еще крепкая «двадцать первая» «Волга» стандартного серого цвета.

 Тимур сел рядом с водителем, Виктора затолкнули на заднее сиденье, боевики сели по бокам.

 Когда машина выехала со двора, Виктор успел заметить табличку на углу дома: «Мичурина, 18». С этого момента он полностью сосредоточился, стараясь не пропустить название населенного пункта.

 «Волга», немного попетляв по улочкам станицы, наконец выбралась на трассу и, прибавив газу, помчалась вперед, разрезая темень светом фар.

 Через минуту проплыл указатель «Станица Вольная» с красной полосой, обозначающей выезд из данного населенного пункта.