Спецназ в отставку не уходит

Батон открыл люк подвального помещения, находившегося под каптеркой, и вместе с Липенко подтащил к проему избитых солдат. Через мгновение Волков и Сонин оказались в темном квадратном, невысоком бетонном подвале. Люк закрылся. На короткое время наступила гнетущая тишина. Которую оборвал Волков:

— Как ты, Антон?

— Да ничего, в общем! На гражданке били покруче.

— Что делать будем?

— А я знаю? Но, думаю, Диман, «деды» проверяют нас!

— Ничего себе проверка?! Такого даже в карантине не было.

— Карантин, что? Карантин временно! А здесь всю срочку тянуть.

Волков вздохнул:

— И чего тогда комбат перед строем у автобуса распинался, что никакой «дедовщины» в батальоне нет? Или подобные дела относит к неуставным взаимоотношениям?

— Разве это не одно и то же?

— Судя по словам подполковника, не одно и то же! Образцовая часть! Ничего не скажешь.

— А может, он не знает, что делается в подразделениях?

— Сам-то понял, что сказал? Но черт с ним, с комбатом, что все-таки делать-то дальше будем?

Сонин проговорил:

— У меня брат двоюродный недавно дембельнулся. Я почему предположил, что нас «деды» проверяют на вшивость? Брат говорил, поначалу старослужащие прикидывают, кто есть кто из молодняка. Вычисляют стукачей. Если утром пожалуются взводному, а тот не среагирует, то все, нас замордуют. Взводный может быть заодно с сержантами и «дедами». Так что поутру надо молчать, Диман. И отвечать, что все нормально, если старлей спросит, как дела. Тогда «деды» могут и ослабить давление.

Волков спросил:

— А если, наоборот, поймут, что боимся всего, и надавят еще сильней? Тогда что, дерьмо по их приказу жрать?

— Ну, скажем, пожаловаться никогда не поздно. И взводному, и комбату. И это козлы-«деды» понимают. Тебе сильно досталось?

— Да нет! Терпимо!

— Вот! Били, значит, так, больше для понту и показухи! А ведь их никто не сдерживал. Нет, Диман, они нас точно проверяют!

— Ладно! Пусть будет по-твоему! Но форму, что, будем стирать и гладить?

Сонин, подумав, сказал:

— Знаешь что, Диман. Как выйдем, в каптерке надо заявить, будто все поняли и то, что «деды» требуют, выполним, раз так здесь установлено. Но только сейчас и когда своим обмундированием заниматься будем. Беспредела терпеть не будем, лучше свалим из части, благо тут не тайга и не пустыня. Короче, что положено духам, делаем, но без унижения и оскорбления. Посмотрим, что они на это скажут! Другого выхода не вижу!

Волков, в котором все внутри протестовало против насилия над личностью, но не находило решения, как снять проблему, вздохнув, спросил:

— И кто заявит?

Сонин ответил:

— Я предложил, я и заявлю. Ты только поддержи и подтверди, что готов по-нормальному тащить службу, определенную «дедами». Лады?

Дмитрий, сплюнув на холодный пол, ответил:

— Лады! Потом, может, найдем вариант, как уйти из-под прессинга «дедов»! Должны же быть в батальоне земляки-старослужащие? Или офицеры порядочные, которым открыться можно! Поглядим! А может, наши «деды» сами отвалят, проверив нас. Делаем, как ты предложил!

Вскоре люк открылся.

Раздался голос Жукова:

— А ну на выход, обмороки!

Сонин спросил:

— И как мы вылезем без лестницы?

— Как? Каком! Подпрыгивайте, цепляйтесь за края пола и подтягивайтесь. Или силенок не хватит?

— Хватит!

Солдаты с трудом, помогая друг другу, вылезли из подвала. Им указали на прежнее место перед столом. Все тот же Жуков поинтересовался:

— Ну, как, хватило времени обдумать свое положение?

Сонин ответил:

— Хватило. Ладно! Вы сила, против силы не попрешь. Мы будем делать то, что положено духам, раз так заведено в части. Но только если по-нормальному. Покатит беспредел, лучше свалим из части.

Липенко спросил:

— И что значит по-нормальному?

Сонин объяснил:

— В меру! Стираем свое обмундирование, черт с ним, давайте и ваше. Подшиваем себе подворотничок и на ваши кителя пришьем, руки не отвалятся. В наряды ходить будем, но по очереди. И порядок наводить, как в карантине.

Жуков ухмыльнулся:

— Решили условия выдвинуть?

И неожиданно одобрил поведение молодых солдат:

— И правильно. Цену себе знать надо. Это хорошо, что вы все поняли. О нашем разговоре –  никому! А сейчас взяли шмотки, щетки, мыло, материю и –  вперед на мины. Чем быстрее управитесь, тем больше поспите. И учтите, кроме нас, вам никто ничего не может предъявить. Если грузанет кто из черпаков, доклад мне! В момент решу проблему. Ступайте!

Новобранцы покинули каптерку, направившись в умывальник. Этой ночью им выпало на сон всего три часа.

Утром, передав выглаженную и подшитую форму «дедам», Волков и Сонин вместе со всем взводом вышли на физическую зарядку. Жуков остался в казарме. Встретил командира взвода, который припоздал на развод. От Кутенко несло перегаром, под глазами мешки. Видимо, тоже провел бессонную ночь. Старший лейтенант, приняв доклад, спросил:

— Обработали молодых?

Жуков ответил:

— Так точно! Как и приказывали!

— Ну и как?

— Нормально! Сначала попытались взбрыкнуть, потом, получив по почкам да посидев в подвале, смирились. Правда, заявили, что стерпят все, кроме беспредела. Типа если перегнем палку, то сбегут.

— Так и сказали, что сбегут?

— Так точно!