Спецназовские байки

Что есть «орудие градобойной артиллерии»? Это 100-мм зенитные орудия КС-19, которые состоянии на оснащении специального «противолавинного» дивизиона, который занимался тем, что вызывал контролируемые сходы снега на лавиноопасных участках, не допуская тем самым накопления снежных масс, способных вызвать разрушительные последствия во время внезапного схода. Все хорошо, но с началом межнациональной резни, этот дивизион подвергся разграблению, и часть орудия пропала вместе с приличным запасом снарядов. А потом эти орудия стали использоваться местными национальными вооруженными формированиями по своему прямому боевому назначению. Спецназу была поставлена задача найти и обезвредить эти орудия.

Все мы были в приподнятом настроении — еще бы! Будем на вертолете летать точно так, как летал в Афганистане наш командир роты, бывший там молодым лейтенантом, о чем он столь часто рассказывал молодому поколению спецназа, еще не знавшим что такое война. А ведь мы тогда все горели желанием испытать себя в реальном деле, в настоящем бою! Наши командиры все прошли Афганистан, все были настоящими фанатами спецназа, что и нам вколачивали в головы со всей юношеской пылкостью и отеческой любовью.

Вечером прошли занятия по порядку высадки из вертолета, взаимному прикрытию при высадке, действиям у обнаруженных орудий. Минеры тренировались прикладывать заряд пластита так, чтобы орудие не могло стрелять — на гидравлический накатник. Так же отработали действия при оказании нам сопротивления — сосредоточенный огонь по выявленным целям, перенос огня по команде… короче, тренировались по возможным сценариям развития событий, полагаясь на опыт, которым владели командир роты и командиры групп. Так же отработали порядок эвакуации раненых, которые могли появиться при огневом контакте с представителями незаконных вооруженных формирований. Начальник медицинской службы напомнила, как нужно действовать при остановке кровотечения, как колоть промедол.

Утром позавтракали, вооружились, зарядились, и в девять утра на площадку прилетел вертолет. Пару раз загружались и выгружались — тренировались в высадке и посадке. Взлетели. Летим. Смотрим на горы.

Смотрю и думаю — полмесяца ходили по этим горам, а сейчас сверху видно практически все — вот на кой хрен нужно было так гонять людей, если достаточно одного-двух вертолетов, которыми можно выполнить задачу — как мне показалось — буквально за день.

В руках у меня ОМС-1 «Роульс» — оптический монокуляр стабилизированный — прибор наблюдения, в корпусе которого встроен гироскоп, не позволяющий прибору трястись от вертолетной вибрации — поле зрения не дрожит и не прыгает, пока крутится гироскоп. Очень занимательная штучка. Сейчас на вертолетах Ка-52 стоит ГОЭС-451 — гиростабилизированная оптико-электронная станция, в которой метод стабилизации построен по тому же принципу, с помощью гироскопа. Вертолет может трясти жуткая вибрация, но прицельный комплекс будет точно выполнять свою работу. Подношу «Роульс» к глазам — обалдеть, как все хорошо видно! Запомнилось интересное ощущение — вертолет дрожит, кидает из стороны в сторону, и только «Роульс» замер в одной точке пространства, и ты непроизвольно… держишься за него!

В общем, уже через двадцать минут мы находим 100-мм зенитное орудие, стоящее на открытой горной площадке. Вокруг никого не видно, тем не менее, вертолет делает над площадкой несколько разворотов, а мы во все глаза пытаемся высмотреть врага.

Заходим на площадку и с положения зависания в воздухе десантируемся. Сопротивления нет. Разбегаемся по сторонам. Я беру под контроль склон соседней горы, хотя до него больше полутора километров, и я из своей винтовки не смогу поразить на нем никакую цель. Минер на накатник орудия быстро накладывает весомый кусок пластита, поджигает старый добрый огнепроводный шнур… все это время вертолет летает кругами над нами.

Ба-бах! Клубы дыма быстро рассеиваются, обнажая покореженный накатник орудия. Сама собой напрашивается фраза из той, большой войны: «Оно стреляло по Севастополю. Больше не будет».

И тут по связи на нас выходят вертолетчики, мол, вы там поосторожнее, в полукилометре севернее в вашу сторону бегут какие-то фигуры. Мы, разумеется, просим эвакуации. Ведь дело уже сделано, и зачем рисковать нашими жизнями в бестолковых перестрелках. «Восьмерка» делает круг и подходит к нам против ветра.

Ждём. Нарастают тревожные ощущения — кто это там бегает? Боевики? Что, неужели сейчас начнется заруба? Как-то не очень хочется. Хотя… ведь ты же рвался в бой, и куда только делся тот боевой настрой, который был в безопасном расположении? Чувствую, как нарастает мандраж неизвестности. А что если действительно, придется сейчас вступать в перестрелку?

Ми-8мт подходит к нам, медленно, на режиме висения выбирая место посадки. Поднятые воздушным потоком от несущего винта во все стороны летит пыль, ветки и мелкие камушки. Прикрываю глаза ладонью — не дай Бог в глаз камень прилетит…

Командир группы толкает меня в плечо — пошел!