Спецоперации за границей. Похищения и ликвидации. КГБ, ЦРУ, Моссад…

В Китае и японская разведка, и советская вербовали себе агентуру. Некоторые китайцы превратили это в профессию. Перевербовывались и становились двойниками. Поэтому надежность получаемой от них информации вызывала большие сомнения. Иногда разведки избавлялись от двойников. В прямом смысле, их убивали.

Для переброски на советскую территорию японцы вербовали русских эмигрантов. Одни сотрудничали от безвыходности, другие осознанно. Некоторые обосновавшиеся в Китае русские эмигранты именовали себя фашистами. Китайцев это не интересовало. Японцы это поддерживали. Константин Владимирович Родзаевский, молодой, энергичный человек, создал даже собственную фашистскую партию. Деньги он получал от японской разведки. В оккупированной Маньчжурии это была главная сила.

Родзаевский устроил смотр-парад всех фашистских организаций. Обошел ряды молодых чернорубашечников под крики: «Слава России!» Японская делегация преподнесла Родзаевскому самурайский меч.

— Мы готовимся к решающему удару, — обещал он. — А за ним — последний бой, который даст нам победу.

Исполняющий обязанности начальника пограничных войск Хабаровского округа комбриг Александр Николаевич Федотов 25 апреля 1939 года доносил в центр:

«Не исключен выход белых банд на нашу сторону. В Харбине Родзаевский указал, что изучены возможности переброски людей на советскую сторону. Достигнуто соглашение между фашистами и казаками атамана Семенова».

Родзаевский и атаман Семенов проживут дольше комбрига Федотова. Награжденный орденами Ленина и Красного Знамени, отмеченный знаком «Почетный работник ВЧК-ОГПУ (ХV)», начальник погранвойск округа был в июне 1939 года арестован по обвинению в измене Родине и участии в контрреволюционной террористической организации, а в апреле 1940 года расстрелян. И реабилитируют его только в 1957 году.

В Гражданскую войну Григорий Михайлович Семенов, злейший враг советской власти, был хозяином Забайкалья. Потерпев поражение, перешел границу. В Китае атаман убеждал эмиграцию всеми силами помогать японским властям в борьбе с Советским Союзом. После нападения нацистской Германии Семенов заявил:

— Нам, русским националистам, нужно осознать ответственность момента. Есть только один правильный путь — вместе с передовыми державами, Германией и Японией.

Японская военная разведка подготовила из эмигрантов боевую группу, которую намеревалась перебросить на советскую территорию. Но границу она должна была переходить не в Маньчжурии, а там, где советовал Люшков.

В конце лета 1933 года Сталин отправился отдыхать на юг. Взял с собой наркома обороны Климента Ефремовича Ворошилова и секретаря ЦК Андрея Александровича Жданова. 25 августа вечером поезд доставил их в Сочи, на машине они двинулись на госдачу «Зеленая роща» около Мацесты.

Не успели выехать из города, как на «Бьюик», в котором сидели Сталин и Ворошилов, налетел грузовик. Сотрудники охраны, находившиеся в другой машине, открыли огонь. Не попали. Водитель грузовика убежал. Как потом выяснилось, он был пьян и не справился с управлением.

Через месяц, когда Сталин уже перебрался на другую госдачу — «Холодная речка», возле Гагр, вождя на катере утром повезли на пикник на мыс Пицунда. Когда возвращались назад, катер обстреляли с берега из винтовки. Покушение на вождя?

Выяснилось, что виноваты пограничники. Вернее, пограничный пост с заставы «Пицунда» не предупредили о появлении катера. И защитники границы действовали по инструкции: произвели три предупредительных выстрела по неизвестному катеру.

Комиссар госбезопасности Генрих Люшков знал эти истории и советовал переходить границу не в Маньчжурии, где установлен жесткий пограничный режим и откуда далековато до Сочи, а выбрать точку поближе к тому месту, где отдыхает Сталин.

Показаниями Генриха Люшкова японцы делились с союзниками — немцами. Так резидент советской разведки в Токио Рихард Зорге знал, что рассказывает беглый чекист. Информировал Москву.

После бегства Люшкова огромный Дальневосточный край разделили на два: Приморский и Хабаровский.

Во Владивостоке чекистов возглавил Михаил Максимович Гвишиани. Он окончил двухклассное училище, начинал помощником повара. В Грузии служил начальником охраны Берии. Лаврентий Павлович забрал его в Москву.

Но в Москве бериевский охранник проработал недолго. Лаврентию Павловичу понадобился свой человек в Приморье. И в крайком партии пришла шифротелеграмма из столицы, в которой говорилось, что начальником краевого управления к ним приезжает старший майор госбезопасности Гвишиани.

Сын Гвишиани рассказывал, что во Владивостоке в их доме была прислуга из числа заключенных. В крайкоме партии, где так заботились о моральной нравственности советских людей, это никого не удивляло. Обычное дело для высших чиновников. Гвишиани-младший появился на свет в год, когда его отец пошел на службу в органы госбезопасности, и имя сыну он придумал сам, сложив первые буквы фамилии Дзержинского и Менжинского. Джермен Гвишиани потом женился на дочери Алексея Николаевича Косыгина, который станет членом политбюро и главой советского правительства.