Спецоперация «Зверобой»

Беседа была окончена. Селезнев и Баталин покинули кабинет начальника разведки. Они шли длинным коридором, молчали, и каждый думал о своем. Селезнев о том, как помочь разведгруппе, Баталин, откровенно говоря, не знал, что и думать. Гитлер, это ведь не два строителя из конторы Тодта, не часовой, не Йохан Келлер из штаба, а самый главный фашист. Охраняют его соответственно. Он прекрасно понимал начальство – и генерала Панфилова, и полковника Селезнева. Приказ отдан свыше, исходит с самых верхов, возможно, от самого товарища Сталина. Можно, наверное, попытаться разбомбить ставку, когда там будет Гитлер. Но когда он будет и сколько времени. Правда, толку от этой бомбежки никакой. Он не специалист, но, увидев пусть и на чертеже эти бетонные бункера, понял – авиация тут не помощница.

Конечно, можно собрать мощный партизанский отряд, бросить его на уничтожение Гитлера. Только ведь скорее отряд уничтожат. Большую концентрацию бойцов вблизи ставки не скрыть. Выходит, осуществить такую спецоперацию под силу только маленькой разведгруппе. Но под силу ли? Время покажет.

– Ты как, разведчик, чего загрустил? – спросил Селезнев, открывая кабинет ключом и пропуская вперед Баталина.

– Как обухом по голове, товарищ полковник.

– Понимаю, – сочувственно вздохнул Селезнев. – Хотел с тобой поговорить об обстановке вокруг вас, да, думаю, перенесем этот разговор на завтра.

– Нет уж. Давайте все сразу. Не будем кота за хвост тянуть.

– Вольному – воля. Тогда слушай. Мы проанализировали партизанские оперативные материалы за последний месяц и пришли к выводу, что генерал Шенкендорф готовит крупную карательную операцию. Будет привлечено несколько армейских полков, артиллерия, танки, при поддержке авиации. А уж жандармы, полицаи, это само собой. Так вот при первых признаках наступления немцев в бой не вступать, сразу же уходить. Надеюсь, вы отработали отходные пути?

– Засиделись мои ребята. Тот же снайпер Григорьев в бой ломится – не удержать. Поможем партизанам, а потом в леса и болота. Иначе не по – советски получается: мужики в бой, а лучшие спецы в лес, как зайцы.

Полковник свирепо посмотрел на командира группы.

– Гляжу, Баталин, совсем ты одичал в лесах Смоленщины. Забыл, что такое приказ. Хочешь, устав тебе подарю. Почитаешь на сон грядущий, мозги прочистишь. Ты ж только, что приказ от самого начальника военной разведки получил. Думай, хорошо думай. Вот в бой вступать – ни-ни. Дойдет до руководства – тебе голову открутят, и мне за компанию.

Взгляд Селезнева потеплел, полковник по-отечески спросил.

– За это время ты хоть разок по городу прошелся? Вернешься назад, тебя ж пытать будут: как там Москва? Ты что ответишь? Давай сегодня гуляй, смотри, набирайся впечатлений, а завтра сядем, обмозгуем, чем вам и Недоспасову помочь. Дальше, Серега, ждет тебя дорога дальняя в темный лес…

Приказ, как известно, не обсуждается, а выполняется. Баталин гулял до самого вечера. Прекрасный был день. Самый прекрасный с начала войны. А утром они сидели вместе с полковником Селезневым и думали, чем укомплектовать грузовые мешки, которые должны были лететь в тыл вместе с Баталиным. Когда работу завершили, полковник спросил командира разведгруппы.

– Помнишь летом сорок первого, когда ты прибыл из Китая, я попросил посмотреть радистов, которые готовились для заброски в тыл.

– Прекрасно помню, как вы, товарищ полковник, мне не поверили. Мол, зарубил я Ивацевич и Панову.

Селезнев не отреагировал на укол Баталина.

– А радистку из этой же группы, Валентину Чеботареву, не забыл?

– Она была лучшей!

Полковник ничего не сказал, только молча протянул Сергею какую-то бумагу. Это был доклад начальника разведотдела Ленинградского фронта генерал-майора Петра Евстигнеева. В нем говорилось, что 1 января 1942 года в г. Тосно сотрудниками команды СД-2 казнены советские разведчики радистка В. Чеботарева и лесник В. Соколов. Их схватили в доме лесника во время сеанса связи.

На допросах один из гитлеровцев, не добившись признания, угрожал леснику расстрелом, приставляя пистолет к его груди. Охваченный яростью фашист, в сердцах бросал пистолет на стол и начинал избивать Соколова.

В один из таких моментов Чеботарева схватила пистолет и выпустила всю обойму в двух фашистских офицеров, которые проводили допрос. Дело дошло до Берлина и приобрело столь громкий резонанс, что сам Гиммлер потребовал объяснений от шефа полиции безопасности СД.

Эти документы удалось добыть разведчикам Ленинградского фронта в ходе одного из рейдов по тылам противника.

– Как ты сказал, Сергей, – спросил Селезнев, – она была лучшей? Да, она действительно была лучшей.

Глава 8

Падал он в сплошной темноте. В ушах свистел ветер, потом над головой прозвучал хлопок раскрывшегося парашюта, его резко дернуло вверх и беспорядочное падение прекратилось. Было странное ощущение словно он не опускается на землю, а летит куда-то вверх. Купол парашюта тащит его все выше и выше.