Спецслужбы мира за 500 лет

Многовековая система «японской пятидворки», построенная еще при первых сёгунах,[13] настолько проникла во все слои японского общества, что появление незнакомца в кратчайшие сроки становилось известным местному дайме[14] или соответствующему чиновнику центрального правительства, а в особо важных случаях о чужаке незамедлительно докладывалось и самому военному правителю (сёгуну). Суть системы заключалась в том, что любое территориальное образование разделялось на пятерки, которые обязаны были быстро переправить информацию старшему; пятерка старших передавала информацию своему куратору и т. д. От того, кто и насколько быстро принесет ценную информацию, зависело применение системы «маленьких пряников» или «очень большой дубинки». Продвинуться по службе, получить под начало подразделение, вовремя поменять политическую позицию и многое другое, связанное с получением благ или просто с сохранением жизни, зависело от скорости и точности доставки информации и умения быстро сориентироваться в сложной политической конъюнктуре.

Упаси вас бог подумать о предательстве в среде высокородных самураев: для многих из них такого понятия не существовало в принципе, они просто вовремя меняли позицию и оказывались в стане победителей. Кодекс чести оставался уделом менее знатных представителей самурайского сословия, обязанных совершать традиционное сеппуку в случае поражения или казни своего господина. Лишь немногим представителям военного сословия удавалось стать ронинами – свободными воинами без хозяина. Даже самые сильные и защищенные многочисленной охраной и свитой фигуры японского общества постоянно жили в ожидании удара в спину, который мог настигнуть их с любой стороны, в том числе и со стороны ближайших и вполне доверенных лиц. Для укрепления своего положения и предупреждения возможных потрясений они пользовались огромным количеством как внутренних, так и внешних шпионов из самых разных слоев общества.

Вот в такое «шпионское» общество после кораблекрушения и попали в 1542 г. первые португальцы. А со следующего года они начали развивать монопольную торговлю с Японией. Информация о далекой стране дошла до иезуита Франциска Ксаверия, и в 1549 г. он сам высадился в Стране восходящего солнца. Португальцы, а с 1580 г. и испанцы привозили из Европы в Японию огнестрельное оружие, а вывозили оттуда золото и серебро.

Приняв у себя иезуитов, феодалы острова Кюсю не только дали им разрешение на свободную проповедь, открытие школ и церквей – многие из них сами приняли католичество в надежде привлечь в свои порты больше торговых кораблей и тем самым увеличить запасы огнестрельного оружия, столь необходимого для борьбы с другими феодалами. Как и в Европе, развитие и применение огнестрельного оружия привело к изменениям в военной тактике. Пехота, вооруженная ружьями, стала играть более весомую роль в массовых стычках, а роль самурайской конницы постепенно снижалась, что, в свою очередь, потребовало модернизации тактики ее применения на поле боя.

Непрерывные феодальные распри разоряли Японию, тормозили ее развитие, поэтому с середины XVI в. крупные дайме стали предпринимать попытки объединения страны. При этом к 1580 г. в Японии насчитывалось уже около 150 тысяч христиан, в католичество были обращены знатные дома Арима, Мори, Омура, Отомо, Хосакава и др., а в 1582 г. иезуиты организовали посольство христианских правителей Кюсю в Португалию, Испанию и Италию. Послы были приняты испанским королем Филиппом II и папой Григорием XIII. Но уже в 1587 г. канцлер Хидэеси издал указ о запрещении в Японии христианства и об изгнании иезуитов из страны. Однако фактически этот указ не был выполнен, а иезуиты укрылись во владениях верных им дайме.

* * *

В Китае (Великой Минской империи) португальцы впервые появились в 1516–1517 гг., а еще через три года в Пекине была основана первая португальская миссия. Но император Чжу Хоучжао не принял португальских посланцев, а после его смерти португальцы были отправлены в тюрьму, где и погибли. В 1521 г. военный флот минской династии разбил флот португальцев и отбросил их от Туен Муна (Дуньмэнь).

С середины XVI в. в государственном аппарате Минской империи появились признаки разложения и коррупции. Уже к 1549 г. было организовано прибытие ежегодных португальских торговых миссий на остров Шанчуань у берегов Гуандуна. А в 1557 г. с помощью подкупа местных властей португальцы получили в свое распоряжение остров в непосредственной близости от берега, где основали город и порт Макао (Аомынь). Минская империя медленно, но верно деградировала.

* * *