Спецслужбы первых лет СССР. 1923–1939: На пути к большому террору

Видя же спецслужбу единой и монолитной защитницей своей власти, мечтая и о монолитности в самой партии, Ленин и его соратники приняли меры – Х съезд партии запретил внутри ее фракции и внутрипартийные группировки. Но поскольку ни «левые коммунисты», ни «правые», ни «троцкисты», ни «зиновьевцы», ни «сапроновцы» (демократические централисты), ни «медведевцы» (рабочая оппозиция) никуда не исчезли, а только потеряли легальный статус, внутрипартийная борьба с окончанием Гражданской войны возобновилась с новой силой. Уже в 1920 году один из самых влиятельных тогда лидеров партии большевиков Зиновьев на всероссийской конференции РКП(б) признал, что хотя сейчас у большевиков фракций в партии нет, но есть явные ручейки недовольства. В этой среде быстро появлялись все новые не оформленные легально фракции, типа «старых большевиков», пытавшихся примирить правых и левых, или «истинных марксистов-ленинцев».

Почти всегда в 20-х годах одним из первых требований оппозиции становилась отмена решения Х съезда партии о запрете на фракционную деятельность. И здесь началось наступление Троцкого и его соратников на группировку Сталина за предательство интересов революции, а взятый курс на укрепление социализма в СССР Троцкий назвал предательством революции, как и продолжавшуюся политику НЭПа. Так сформировался «троцкизм», хотя троцкистами эти люди (включая, естественно, самого Троцкого) себя не называли, именуя сами себя истинными большевиками-ленинцами, последователями дела умершего Ленина. В это же время «Рабочая оппозиция» в партии взывала прекратить обюрокрачивание партии и государственного аппарата, и здесь тоже главным трибуном и главарем «рабочей группы» оказался бывший чекист Гаврила Мясников. Этот организатор «красного террора» на Урале и убийца великого князя Михаила Романова гремел: «Бюрократов назначают с самого верха, а прикрываются именем пролетариата!», и у «рабочих оппозиционеров» в начале 20-х годов обнаружились сторонники из действующих чекистов. Другой лидер «Рабочей оппозиции» Лутовинов так переживал отход от военного коммунизма и мировой революции, что даже Ленина зачислил в ренегаты и отступники, в тоске по преданной революции он в 1924 году покончит с собой.

Появились среди чекистов и зиновьевцы, после того как в 1926 году в оппозицию Сталину перешли сторонники Зиновьева и Каменева, а затем они объединились в тактических целях выживания со сторонниками Троцкого в «Объединенную оппозицию». Штаб этой единой оппозиции тогда собирался на квартире троцкиста Смилги и планировал переход к подпольным методам борьбы с победившим их в партийной борьбе Сталиным. Одними из главных лидеров троцкистской и зиновьевской фракций стали Бакаев, в годы Гражданской войны начальник Петроградской ЧК, бывший замначальника Закавказской ЧК Панкратов, бывший начальник Уральской ЧК Черных, бывший начальник Грузинской ЧК Цинцадзе. Среди троцкистов выделялся своей жесткой позицией бывший в Гражданскую войну начальником Киевской ЧК Яков Лившиц, не отрекшийся от своих принципов даже после изгнания после 1927 года в числе других троцкистов из партии. В 1936 году Лившиц будет арестован и станет одним из ключевых обвиняемых на процессе о «Параллельном троцкистском центре», по итогам которого бывший чекист будет расстрелян, как и проходивший с ним по этому же делу другой троцкист и сотрудник ВЧК времен Гражданской войны Норкин.

Из-за этих же разногласий или подозрений в связях с какой-либо из фракций тихо удален из ГПУ бывший заместитель Дзержинского Уншлихт, ему же припомнили еще дореволюционные обвинения в связях с царской охранкой. В связи с подозрениями в троцкизме убрали с Лубянки и «рыцаря революции» Петерса. За тайные контакты с правой группой Бухарина позднее вынужден был покинуть ГПУ и первый заместитель председателя этой службы Трилиссер – никто из них потом не переживет зачищающего все эти сомнения Большого террора. Есть версия о каком-то очень высокопоставленном информаторе троцкистов в ГПУ – НКВД, предупреждавшем оппозицию об операциях спецслужб против нее. По мнению исследователей А.И. Колпакиди и Д.П. Прохорова в их книге «КГБ: спецоперации советской разведки», этим загадочным «мистером Икс» на Лубянке в 30-х годах был начальник Секретно-политического отдела ГПУ – НКВД Георгий Молчанов. Недаром его первым из людей Ягоды расстреляли в 1937 году, арестовав на посту начальника НКВД Белорусской ССР, сразу после допросов первых лидеров «троцкистско-зиновьевской оппозиции» – кто-то из них мог выдать роль Молчанова.