Спецы: охота за головами

— Не надо, дядя Кирилл! Я больше не буду! Честное слово, не буду больше смотреть!

Опекун подошел к нему вплотную.

— Я тебе сколько раз повторял не смотреть эту гадость?

Славик прижал ладони к стене и стал медленно в ней утопать.

— Я не буду больше! — взмолился он.

— Предупреждаю последний раз, — угрожающе сказал Кирилл и заскрипел зубами. — Ты, меня понял?

Славик замотал головой.

— Вот и хорошо.

Спец подошел к кровати и поднял с пола компьютер.

— Зачем его так бросил?

Славик затрясся.

— Ты чего? — озадаченно спросил тот, глядя на плачущего подростка. — Славик, ты чего?

Подросток не ответил. По его щекам стекали слезы. Кирилл бросил компьютер на кровать и подошел к нему.

— Что с тобой? — тихо спросил спец и положил руку на плечо Славика.

— Ты всегда так! — зло сказал он и, оттолкнув Кирилла, прошел к столу.

— Как так? — удивленно спросил спец.

— Ты всегда… Ты всегда с ножами, с компьютерами, даже с Лисом и со своими зубастыми пираньями разговариваешь так… — промямлил он и недоговорил, закрыв лицо руками, и упал на стул.

— Как?

Подросток не ответил.

— Как я с ними разговариваю?

Славик резко опустил руки на стол и в упор посмотрел на опекуна.

— Ты с ними разговариваешь так, будто они твои самые лучшие друзья, а со мной так, словно я хуже их! Вот как!

Кирилл посмотрел на компьютер, валяющийся на кровати.

— Ты ошибаешься, Славик, — мягко сказал он. — Кучка этого железа для меня ничего не значит. Да и Лис с рыбками… они, конечно же, мне нравятся… но неужели ты считаешь, что я тебя променяю на них?

Славик с недоверием посмотрел на спеца и вытер слезы.

— Ты всегда со мной разговариваешь так, словно я пустое место для тебя… Словно я… кусок железа, который ты все время заново расплавляешь и пытаешься из него что-то слепить, но… я не железо! Даже взять твою тренировку, я ведь… я испугался, а ты… Я смотрел этот фильм, чтобы узнать как…

— Интересно, что ты хотел найти в боевике? — не дал договорить подростку Кирилл. — Подучиться способам убийства? Это же отрава из отрав. Ты хоть понимаешь, что ребенок или подросток, хоть раз посмотревший фильм, а тем более просмотревший несколько десятков подобного рода фильмом, получают опыт убийства? — он оперся о стол рядом со Славиком, который молчал. — Ты, помнишь про ошибки в программировании, о которых я тебе рассказывал?

Славик кивнул и отвернулся от опекуна.

— Я же тебе рассказывал, что такое наблюдение для человека! Фактически, это встраивание искусственно созданного опыта в систему личностного опыта человека… просмотрев несколько раз фильм с безжалостным убийством, человек становится способным принять убийство или даже совершить его. Доступность огнестрельного оружия и вседозволенность на западе уже неоднократно аукнулась обществу… Ты думаешь, это нормально, когда школьники расстреливают своих одноклассником и учителей? А ведь мы подобными темпами скоро ступим на такую же тропу охоты.

— Никого я не собираюсь стрелять!

— Я не говорю о том, что ты сейчас возьмешь пистолет Станислава Анатольевича и пойдешь кого-то пристрелить. Я — о другом. Просматривая боевики или играя в компьютерные игры, ты фактически уже находишься за гранью вседозволенности. Ты ее перешагиваешь каждый раз, когда смотришь фильмы даже про супергероев, убивающих людей ради спасения чьей-либо жизни.

— Но ведь ты сам убил почти сотню человек! Почему ты меня достаешь?

— Я уже за гранью, Славик. Для меня обратного пути нет уже давно… Но ты добровольно перешагиваешь эту грань просматривая эти чертовы фильмы! Ты сам шагаешь через линию дозволенного и возвращаешься обратно. Ты можешь понять, что у тебя есть выбор, как жить дальше! У меня его не было!

— Но я не собираюсь там оставаться! Почему ты все преувеличиваешь?

Кирилл провел ладонью по волосам Славика.

— Остаться там, где ты уже находился много раз гораздо проще, чем решиться перейти черту впервые… Ты хотя бы знаешь, что в странах, где подобного рода фильмы создают, существует жестокая цензура и ограничение просмотра несовершеннолетними вплоть до уголовной и административной ответственности родителей. Такие фильмы чаще всего показывают или по спецканалам или ночью, когда дети спят.

Славик удивленно посмотрел на опекуна.

— А почему у нас их смотрят все, кто хотят? — испуганно спросил он.

— Доступность в продаже самых разнообразных фильмом и отсутствие элементарной культуры просмотра, а также влияние ценностей родителей, выросших в эпоху развала и выживания любым способом — порождают вседозволенность для детей… Но ты смотреть их не будешь, — спец в упор посмотрел на подростка. — Ты меня понял?

Славик вскочил и подбежал к окну.

— Все я понял! Ты не хочешь, чтобы я смотрел, зато заставляешь меня… — его голос задрожал. — Заставляешь меня втыкать тебе в руку нож! — закричал он.

Кирилл помедлил с ответом.

— Я перестарался, Славик. Что есть, то есть. Этого не изменишь, но впредь я буду более аккуратен.

— А как мне с этим жить? Я сегодня кошмары снил… Через каждые полчаса втыкал тебе нож в руку, а ты… просил, чтобы я еще… — он вытер глаза и всхлипнул.