Спи спокойно

Наблюдаю за его отражением в зеркале и замечаю, как уголки рта едва заметно приподнимаются. Я вообще-то человек миролюбивый, но, окажись под рукой оружие, честное слово, на месте бы прикончила. Роберт кладет руки мне на плечи. Едва сдерживаюсь, чтобы не вздрогнуть. Роберт разворачивает меня к себе и смотрит прямо в глаза, будто надеется, что так я скорее поверю его лжи.

— Я вообще в пиццерию не хожу, ты же знаешь. — Роберт склоняет голову набок и молча смотрит на меня. — Наверное, вот так и живут разведенные женщины. Каждый раз, когда муж забирает детей, гадают, что у него на уме, куда они поехали… Он может увезти детей куда угодно. Только представь.

Зажимаю уши, как ребенок. Не хочу слушать. Выбежала бы из комнаты, но Роберт преградил путь к двери и продолжает рассуждать о том, что я — самое дорогое, что у него есть. Подходит ко мне, берет за руки и удерживает их на уровне бедер. Даже не пытаюсь сопротивляться. Роберт стоит совсем близко. Так близко, что различаю каждую пору у него на коже. Роберт наклоняется вперед. Чувствую щекой его горячее дыхание. Муж шепчет:

— Если ты уйдешь, Оливия…

ЧАСТЬ II. ДВА ГОДА СПУСТЯ

Глава 7 ПЯТНИЦА

Когда Том Дуглас зашел в паб, внутри царило праздничное оживление — члены его команды отмечали очередную победу. В общем шуме слов было не разобрать, однако радостный гомон ни с чем не спутаешь. Голоса звучат выше, речь более торопливая, время от времени раздается веселый смех. Что и говорить, повод для празднования был самый что ни на есть основательный.

Прошел почти год с тех пор, как Том уволился из Службы столичной полиции и после короткого отдыха в Чешире вернулся в Манчестер. От новой работы он был просто в восторге. Тому досталась отличная команда — за исключением разве что пары человек, создававших проблемы, которые требовали решения в самое ближайшее время. Тянуть не следовало, но Том счел неразумным раздувать конфликт, когда они вот-вот готовы были распутать очень серьезное дело. И теперь усилия увенчались успехом. Два года кропотливой работы, большая часть которой была проделана до прихода Тома, — и наконец удалось получить неопровержимые доказательства, необходимые, чтобы арестовать серийного насильника.

Прокладывая путь к барной стойке, Том взмахом руки поприветствовал коллег и жестом предложил угостить их выпивкой. Те поняли намек без слов и вскинули пивные кружки, давая понять, что не отказались бы от добавки. Том повернулся к бармену.

— Вот кредитная карта. Плачу за все, — проговорил он.

Ни для кого не было секретом, что деньги у Тома водятся, хотя большинство даже не догадывались, что почти все они унаследованы от брата. Команда Тома заслуживала поощрения, и он был рад, что может позволить себе заплатить за несколько кружек на каждого. Ребята потрудились на славу — теперь негодяю, угрожавшему своим жертвам ножом и насмехавшемуся над полицией, поскольку против него не нашлось ни единой улики, предстоит отбывать немалый срок. Тому приятно было осознавать, что теперь благодаря ему и его коллегам жизнь в Манчестере стала спокойнее и безопаснее. Хотя, конечно, он был не так наивен, чтобы верить, будто свежее достижение значительно снизит уровень преступности. Каждый день совершаются новые злодеяния, появляются новые дела.

Том решил посидеть с коллегами полчасика, а потом незаметно удалиться. Многие чувствовали себя в его обществе совершенно непринужденно, однако те, кто был намного моложе или ниже по званию — за исключением нахала Райана, — робели в присутствии Тома. Эти смогут как следует повеселиться, только когда он уйдет.

К тому же Том подумывал, не навестить ли Лео. Хотя они встречались довольно давно, никто из них не готов был сдвинуть отношения с мертвой точки. Похоже, инициативу придется брать на себя Тому — уже не в первый раз.

Леонора Харрис. Радость и печаль его жизни. Со дня их первой встречи прошел почти год, и Том надеялся, что к этому времени между ними установятся теплые, доверительные отношения. Когда Том купил коттедж в Чешире, по соседству с которым жила сестра Лео, он и не помышлял о новых романах. Личная жизнь у Тома стояла на последнем месте. Но Лео была не такой, как другие женщины. Прямая, будто стрела, и честная до беспощадности, она пережила тяжелое детство, а душевные шрамы от равнодушия отца остались на всю жизнь. Лео с самого начала дала понять, что никого не подпускает к себе близко, но Том надеялся стать исключением из этого правила.

Лео была совершенно особенной. Никому не подражала, ни под кого не подстраивалась и всегда держалась с этакой небрежной элегантностью. Ранимость Лео прятала за язвительными словами, но Том видел возлюбленную насквозь.