Спи спокойно

Несу коробку к столу, но на полу валяется чье-то упавшее пальто. Бреду, как в тумане, и, естественно, спотыкаюсь. Равновесие сохранить удается, но фотографии разлетаются по всей комнате.

Я узнала мужчину, который придержал меня за руку, не дав упасть. Наконец вспомнила, где его видела, — это один из полицейских, которые приезжали, когда Дэн не вернулся домой. Мне он не понравился — все заглядывал под кровати и шкафы, будто думал, что Дэн притаился где-то в квартире. Впрочем, это, наверное, такая процедура. Как зовут полицейского, забыла, но тут Филиппа поинтересовалась:

— Это ваше пальто, детектив Типпеттс?

Типпеттс. Точно. Фамилия неблагозвучная, да и внешность соответствующая — острый нос, маленькие крысиные глазки. Хорошо все-таки, что расследованием руководит не он.

Опускаю взгляд и вижу раскиданные по полу фотографии. Ноги сразу подкашиваются, хватаюсь за спинку дивана. Отовсюду на меня смотрят мои дети — веселые, улыбающиеся… А ближе всех — фотография Дануша. Много лет избегала на нее смотреть, и теперь от одного вида перехватывает дыхание. Вглядываюсь в каждую черточку лица. Вьющиеся черные волосы до плеч зачесаны назад, чтобы не мешали, темно-карие глаза искрятся весельем, а полные губы расплылись в улыбке, адресованной хорошенькой юной девушке с длинными светлыми волосами и ярко-голубыми глазами. На голове у нее — кремовая кепка-гаврош, сбоку украшенная блестящей пряжкой. Филиппа смотрит на меня, потом снова на фотографию.

— Это вы? — наконец спрашивает она, не в силах скрыть удивления. Да, это была я. В то время проходила стадию увлечения головными уборами. Пыталась приобщить Софи, даже готова была одолжить свою любимую черную шляпу-федору, но подруга заявила, что ее головы не коснется ничего, кроме офицерской фуражки, да и то исключительно если прикажут.

Роберт ни разу не встречал Софи. И вдруг осознаю — а ведь с Лив он тоже незнаком. Роберт знает только Оливию — добропорядочную, скучную Оливию.

Гляжу на фотографию Дэна. Что бы он подумал о женщине, которая сейчас стоит перед ним? Волосы такие же длинные, но цвет изменился — из яркой блондинки превратилась в скромную шатенку. Страсть к ярким нарядам исчезла вместе с бесстрашием и авантюрной жилкой. Мы с Софи чего только не вытворяли, и Дэн нас горячо поддерживал, хотя сам держался в стороне. Были и прыжки с парашютом в целях сбора средств на благотворительность, и тарзанка на мосту. Но теперь понимаю, что безнадежно увязла в болоте серости и заурядности. Как я вообще это допустила? Когда потеряла саму себя?

Принимаю решение — если дети вернутся… Нет, неправильно — когда они вернутся, я снова стану собой прежней. Найду способ вернуть индивидуальность. Получается, проблема не в том, что Роберт скучный человек. Если кто-то здесь и скучный, то я.

Прячу фотографию Дануша в карман джинсов. Когда Роберт вернется домой, вряд ли будет рад ее увидеть. А вернется он обязательно — по-другому и быть не может.

Поверить не могу, что уснула. Мне советовали пойти в спальню и прилечь, но я отказывалась, хотя в гостиной от переговаривающихся полицейских было не протолкнуться. Но усталость взяла свое — а может, моему измученному организму просто необходима была передышка.

Просыпаюсь оттого, что кто-то громко раздает всем присутствующим инструкции. Приглушенные голоса, полные напряжения и тревоги, сменяются бодрыми, торопливыми.

— Отменить брифинг для прессы! Никаких комментариев, в курс дела будем вводить позже.

Никто не заметил, что я проснулась, но из-за лихорадочной атмосферы остатки сна как рукой сняло. Пустота внутри наполняется чем-то, до боли похожим на надежду. Сажусь прямо. Филиппа поворачивается в мою сторону и обводит комнату взглядом, призывая всех к молчанию. Все послушно затихают и выходят. Филиппа снова садится рядом со мной.

— Хорошие новости, Оливия. Машину вашего мужа зафиксировали камеры видеонаблюдения в Северном Уэльсе. Точно разглядеть не удалось, но, кажется, дети тоже находились в автомобиле. Это было несколько часов назад. С тех пор мы его не видели, но подключили к поискам местную полицию.

Мое первое чувство — облегчение. Дети живы. Слава богу. Но когда осознаю, что это может значить… О нет, Роберт. Только не это.

— Где его видели? Где конкретно в Северном Уэльсе? Вы уверены, что это был он?

Филиппа слышит в моем голосе страх, но хладнокровия не теряет.

— Ваш муж ехал по мосту через Менай, который соединяет Уэльс и остров Энглси. Мы на сто процентов уверены, что это была его машина. Не догадываетесь, куда он мог направляться? С тех пор автомобиль вашего мужа в поле зрения камер не попадал. Это в высшей степени странно.

Филиппа обеспокоенно смотрит на меня.

— Он едет проселочными дорогами, — отвечаю я. — Говорит, глупо путешествовать большими магистралями, когда есть пути намного интереснее. — Не удержавшись, спрашиваю: — Как думаете, Роберт может добраться до Холихеда, ни разу не проехав мимо камеры?