Спящая красавица. Пробуждение. Путь к себе

Во взрослой жизни, соответственно, я притягивала мужчин жадных на проявление чувств, таким образом попадая в позицию заслуживающей любовь. И, как следствие, мужчины меня не ценили и не уважали.

В отношениях я часто занимала позицию ребенка: пожалейте меня, погладьте по головке, спасите, скажите, что молодец. Всеми силами я хотела заслужить похвалу и одобрение от мужчин, проецируя на них свои эмоции к отцу. На самом деле, я хотела получить любовь и одобрение папы, которых мне так не хватало в детстве, но не осознавала данный шаблон. И демонстрировала мужчинам все свои достижения, заслуги, хвастаясь успехами и победами буквально в первый час знакомства. Сильные мужчины пугались такого поведения, слабые начинали пользоваться и паразитировать.

Когда девочка не получает любовь от главного мужчины в жизни, у нее не формируется первая матрица оценки себя. Поэтому, чтобы оценить себя, ей нужно слышать мнение других. Внутренняя матрица трансформируется во внешнюю. И вместо самооценки появляется пустота, которая заполняется мнением окружающих людей.

Милая, подумай, как твой отец повлиял на твою самооценку? У меня лично была дырка.

Я всеми силами пыталась доказать, что достойна любви и внимания. Выбирая холодных мужчин, хотела растопить их сердца, жалуясь на отсутствие тепла и поддержки. Считала нормой пренебрежение, неуважение, и всегда чувствовала, что есть женщины лучше меня. Поэтому была благодарна просто за то, что этот мужчина рядом со мной.

Если папа верит в успех дочери, в ее привлекательность, то она растет сильной, с чувством, что достойна всего самого лучшего. Когда девочка ощущает себя папиной маленькой принцессой, которую он любит и балует, тогда и отношения с противоположным полом будут складываться удачно. Взаимодействуя с отцом, девочка учится чувствовать себя женщиной – нежной, нужной и привлекательной.

Папа часто игнорировал мои потребности и желания, заставлял действовать по принципу «я должна», а не «я хочу», руководствуясь стандартами и правилами, оправдывая ожидания других. Он не восхищался, не подчеркивал мою привлекательность, а, наоборот, указывал на внешние недостатки и выражал сомнение, что кому-то буду нужна с таким сложным характером. Поэтому я выросла женщиной, которая не принимала себя, занималась достигательством и собиранием побед, игнорируя женскую природу.

Я выросла женщиной «с железными яйцами». Все сама, с отсутствием внутренних ресурсов безопасности, устойчивости и доверия к миру. Папа не дал мне почувствовать, что на него всегда можно положиться, что он защитит в любой ситуации и не даст в обиду. Эти установки и сценарии я продолжала реализовывать взрослой женщиной.

При конфликтах я не сохраняла спокойствие, а сразу нападала на партнера и агрессивно отстаивала свою точку зрения. Именно такая модель поведения позволяла маленькой девочке Леночке достучаться до папы, вызвать хоть какие-то эмоции, пробить броню равнодушия и пренебрежения. Именно отец показывает дочери, что мужской мир не является враждебным и его не надо боятся. Я выросла женщиной, которая при любом взаимодействии с противоположным полом изначально находилась в позиции защиты и нападения.

Еще одна незрелая реакция в спорных ситуациях, которую я использовала во взрослой жизни, – это хлопанье дверью, бросание телефонной трубки или игнорирование. Старалась исчезнуть, а потом гадала: «Позвонит? Не позвонит? Придет извиняться или нет? Вспомнит обо мне?». Если я «убегала», а человек «догонял», то для меня это было подтверждением, что я не пустое место, а важна и значима. От папы получала доказательства любви только тогда, когда надувала губки и плакала. Он обращал на меня внимание, начинал жалеть, и я понимала, что любит.

К сожалению, папа не научил меня выстраивать границы с мужчинами и с миром в принципе. Поэтому я не выросла той женщиной, которая умеет уважать свои и чужие границы.

Если партнер отстранялся, чтобы побыть в одиночестве, или в конфликте избегал диалога, проявлял равнодушие, то я впадала в паническое, неуправляемое состояние дикого страха, что это конец, смерть, катастрофа, и все конечно. Истерила, кричала и делала все, чтобы мужчина не молчал, не закрывался, не уходил. Данные ситуации активировали у меня ту самую детскую боль, когда папа отстранялся, и маленькая девочка делала вывод: «Он больше меня не любит».

Уже взрослой женщиной я автоматом применяла эти реакции, не думая о том, что любая коммуникация подбирается под ситуацию и оппонента. Шаблон надолго был внедрен в мое поведение.

Порой было достаточно слова или фразы, чтобы погрузить меня в состояние, когда я начинала выдавать стереотипные реакции, свойственные маленькой девочке. Мне нужны были отношений с сильным зрелым мужчиной. Но они предпочитали вести диалог со зрелой женщиной, а не подвергаться манипуляциям травмированного внутреннего ребенка.