Спящая кукла

– И ему удалось с этой апелляцией дойти до Верховного суда Калифорнии. Лишь в прошлом году суд принял решение ее отклонить, что стало для него серьезным ударом. Пелл очень надеялся, что она пройдет.

– Да, возможно, он и умен, но не настолько, чтобы не попасть в тюрьму.

Келлог указал на пункт в биографии, в котором упоминалось о семидесяти пяти арестах Пелла.

– Здесь только верхушка айсберга. Ведь Пелл отличается способностью заставлять других людей совершать нужные ему преступления. Вероятно, в уголовных анналах зарегистрированы сотни противоправных действий, за которыми стоит Пелл, но за них был осужден кто-то другой. Ограбления, воровство в магазинах, карманные кражи. Вот так он жил. Заставляя делать грязную работу других людей.

– Оливер, – заметил Келлог.

– Что?

– Чарльз Диккенс. «Оливер Твист»… Читали?

– Видела фильм, – ответила Дэнс.

– Хорошее сравнение. Фейджин, руководитель банды карманников. Тот же Пелл.

– «Пожалейста, сер, мни нюжно немьножко больше», – произнес Келлог на кокни.

Прозвучало омерзительно. Кэтрин рассмеялась, а фэбээровец пожал плечами.

– Пелл покинул Бейкерсфилд и переехал в Лос-Анджелес, а затем в Сан-Франциско. Познакомился там с несколькими людьми, арестовывался за ряд преступлений, но ни одного серьезного. О нем ничего не было слышно, пока его не привлекли в северной Калифорнии в ходе расследования дела об убийстве.

– Убийстве?

– Да. Убийстве Чарльза Пикеринга в Реддинге. Пикеринг был сотрудником администрации округа. Его нашли на холмах в окрестностях городка примерно через час после того, как видели беседующим с человеком, очень похожим на Пелла. Пикеринга зарезали. Крайне жестокое убийство. Ему было нанесено несколько десятков ран. Настоящая резня. Но оказалось, что у Пелла есть алиби: на момент убийства он был с девушкой. Да и никаких материальных свидетельств его участия в убийстве тоже не было. Пелла продержали неделю в местной полиции по обвинению в бродяжничестве, но в конце концов выдали ему паспорт. Дело так и не было раскрыто. Затем он создает свою «семью» в Сисайде. И вновь несколько лет краж, воровства в магазинах. Ряд нападений с целью ограбления. Один или два поджога. Пелла подозревали в жестоком избиении байкера, жившего поблизости, но тот не стал подавать иск. Примерно через месяц после случая с байкером было совершено убийство семьи Кройтон. Ну и с тех пор до вчерашнего дня он находился в тюрьме.

– А что говорила девочка? – спросила Дэнс.

– Девочка?

– Спящая кукла. Тереза Кройтон.

– А что она могла сказать? Она спала в момент убийства. Это было установлено.

– Установлено? – переспросил Келлог. – Кем же?

– Следователями тогда же, я полагаю.

В голосе Нэгла появилась неуверенность. Он явно никогда не задумывался над ответом на вопрос Келлога.

– Сейчас ей, наверное, лет семнадцать, – подсчитала Кэтрин. – Мне бы очень хотелось с ней побеседовать. Кое-что из того, что ей известно, может нам пригодиться. Она живет с тетей и дядей, верно?

– Да, они ее удочерили.

– А мне можно получить их номер?

Нэгл колебался. Он отвел глаза, и они внезапно утратили характерный для них огонек.

– Что-нибудь не так?

– Дело в том, что я обещал тетке девочки, что никогда никому не расскажу о Терезе. Она очень заботится о племяннице. Даже я ее еще ни разу не видел. Поначалу тетка решительно возражала против любых моих разговоров с девочкой. Надеюсь, что со временем она передумает и согласится, но если я сейчас дам вам ее номер, очень сомневаюсь, что она станет беседовать с вами, и подозреваю, что и я о ней больше ничего не узнаю.

– Тогда скажите нам просто, где она живет. Мы узнаем ее имя в справочной. А ваше имя не будет упомянуто.

Он отрицательно покачал головой.

– Они изменили фамилию и уехали отсюда. Боялись, что кто-нибудь из «семьи» будет их преследовать.

– Но вы ведь дали Кэтрин имена женщин из «семьи», – возразил Келлог.

– Они есть в телефонном справочнике и в архивных документах. Вы могли их получить и без моей помощи. Тереза, ее тетя и дядя всячески избегают любой огласки.

– Однако вы их нашли, – возразила Дэнс.

– С помощью конфиденциальных источников. Каковые, я убежден, захотят сделаться еще более конфиденциальными теперь, после побега Пелла. Я, конечно, понимаю, насколько это важно… Вот что мы сделаем. Я сам встречусь с теткой. Скажу ей, что вы хотите поговорить с Терезой о Пелле. Я не стану их уговаривать. Если они не согласятся, значит, такова судьба.

Келлог кивнул:

– Большего мы у вас и не просим. Спасибо.

Окинув взглядом страницы с биографией Пелла, Дэнс сказала:

– Чем больше я узнаю о нем, тем меньше понимаю.

Писатель рассмеялся, и у него в глазах вновь появился привычный огонек.

– О, вы хотите получить ответы на все «почему?» относительно Дэниэла Пелла? – Он порылся у себя в портфеле, отыскал пачку бумаг и вытащил из них листок с желтой наклейкой. – Вот здесь отрывок из стенограммы допроса Пелла тюремным психологом. Кажется, единственный раз, когда он был искренен.

Нэгл начал читать: