Спящая планета

Сджилла инстинктивно посмотрел в пластиковое окно на голубые вершины гор, которые и дали деревне, раскинувшейся внизу, ее название. В его ноздрях стоял свойственный этому времени и чрезвычайно знакомый запах ксиль'тресска. Сджилла находился на пятом этаже городской тюрьмы в БлуХиллз, на Венере.

Налюбовавшись пейзажем, он посмотрел на растение с толстым стеблем, стоящее в горшочке на подоконнике. Оно определенно было уверено в его присутствии: щупальца нервно сжимались, газ интенсивно выделялся. Сджилла был первым живым существом, которое ему встретилось за долгие дни, и оно было голодным. Сджилла вздрогнул и пошел прочь.

Так легко, думал он, теперь объясняются не пострадавшие. Ответ был настолько прост, что его не замечали.

Это была камера Пола Ногалеса, беглеца и странника, любителя межпланетных растений. Растение было его домашним любимцем, его «Тигрицей Лил», как он окрестил его, сувениром на память о пребывании на Рисстайре. Цветок преодолел вместе с ним невообразимые расстояния из-за того, что ему понравилась эта откровенно плотоядная натура.

Пол Ногалес, бродяга, прибыл в Сан-Франциско девять месяцев назад. За это время он успел получить лицензию на брак, устроил уютное любовное гнездышко в Бутте, Монтана, а потом решил сбежать вместе с «Тигрицей Лил». Любовным гнездышком был пансион, принадлежавший декламировавшей Библию старой женщине, не кому другому, как Маргарет Кессиди. Молодая пара и ксиль'тресск составляли троицу… а затем птичка упорхнула из гнезда, оставив после себя сердечный припадок и иммунитет к Пыли Сарно. Иммунитет своей любящей жене, которая кормила цветок гамбургерами и ложилась спать, наблюдая, как он их переваривает. Все это Сджилла узнал от Ногалеса, прирожденного болтуна, которому было все равно, с кем болтать, кто его слушал и какому правительству был верен, лишь бы слушатели были внимательны. Иммунитет любящей жене и пронырливой квартирной хозяйке, которая вынюхала все вокруг и чувствовала зло в этом инопланетном пульсирующем цветке, — вот и донюхалась.

Птичка улетела, но недалеко. Его вынудили посадить свой корабль на Венере, где уже ждала полиция, проводившая его в местную тюрьму. Вместе с «Тигрицей Лил». А почему бы и нет? Кто будет возражать против цветка? Но цветок может пробудить настоящий всплеск интереса, если его гастрономические привычки достаточно необычны, и было похоже, что тюремная охрана судачила об этих привычках за своим обеденным столом, а если у одного из охранников был любопытный сын, всегда ищущий что-нибудь интересненькое, чем можно поразить своего учителя биологии, и охранник взял с собой сына в камеру с фотоаппаратом и блокнотом, разумеется, в своем присутствии, просто чтобы убедиться, что никакого вреда от этого инопланетного чуда нет…

Кусочки головоломки прекрасно совпали друг с другом, и он был ошеломлен простотой всей истории. Это казалось даже слишком легким: Рейберн-старший и Рейберн-младший были одновременно поражены запахом «Тигрицы Лил» и эвакуированы скоростным полицейским катером в НьюЙорк, где полицейские власти их поместили под надзор лучших специалистов по инопланетным болезням из-за боязни какой-нибудь эпидемии…

И обычное исчезновение этого эффекта, и растущее любопытство докторов — а потом вторжение, которое помешало довести исследование до конца.

Девять непострадавших, думал Сджилла. Девять точных аккуратных ответов, почему они не пострадали. Дело закрыто, подшито и может быть забыто.

Кроме одной вещи. Или, скорее, двух вещей.

Первая — это непострадавший номер десять, Призрак Бакстера, неизвестный элемент во всем этом. Где он получил свой иммунитет? Вторая была чуть сложнее, а насколько сложнее, он начал понимать только сейчас. Сколько людей входило в контакт с Полом Ногалесом в течение всех этих лет после того, как он покинул Рисстайр? Со сколькими экипажами общались, на скольких романтических свиданиях побывали вместе Ногалес и «Тигрица Лил»? На каких дорогах посеяли они семена иммунитета к казавшемуся непобедимым оружию Сарно?

Он насчитал девять. Десятый не делал секрета из своего присутствия.

Но о скольких людях еще ничего не известно, сколько втайне хихикают в свои рукава? Он громко застонал. Сарно все это понравилось бы… а он видел, как возможность уехать домой отодвигается так далеко, что ее едва можно различить. Чума Черных звезд, неужели ничего не срабатывает без осечек?

Вежливое покашливание около дверей каюты прервало его меланхоличные размышления. Снаружи стоял десантник.

— Что такое, рядовой?

— Извините, сэр, но от заместителя командира Блалира сообщение. Сказано, что очень срочное.

— Понимаю. — Он нахмурился.

Блалир был на Земле и пытался распутать подходы, которые могли бы привести к Призраку Бакстера. Может, наконец-то что-то прояснилось.

— Хорошо. Спасибо. — Он указал кивком на колышущийся цветок на окне: — Возьми это с собой, хорошо?

— Да, сэр… — В голосе солдата слышалось сомнение. Когда Сджилла вышел из камеры, он подошел к «Тигрице Лил», как будто подозревая, что она набросится на него и проглотит целиком за один раз.