Спящие боги Инадзумы (СИ)

Аякс расставил руки в стороны. Да, на сломанный Глаз Порчи рассчитывать не приходилось, но у него все еще оставался Глаз Бога — и отчаянное желание помочь. В голове настойчиво звучал голос Скирк.

Найди то, за что будешь сражаться.

После известий о смерти отца Аяксу казалось, что он потерял не только смысл сражений — он потерял самого себя. Но сейчас, стоя перед горящими домами и обладая силой спасти чью-то жизнь, он отчетливо осознавал, кто он такой и ради чего бросается в битву с яростной стихией.

В небо устремился сплетенный из воды кит. Он был так огромен, что почти сумел достать бьющуюся в небе Синьору — заметив опасность, она вовремя ускользнула. Аякс судорожно вздохнул. Несмотря на уничтожение Кольца Изнанки, артерии земли еще не восстановились, да и у него почти не оставалось сил, чтобы сдерживать такую мощь. Кит рвался из рук. Аякс упрямо склонял его к земле. Мысли об отце придавали ему уверенности, а воспоминания о выбравшейся из моря Люмин заставляли угасающий огонь сердца разгораться, и в конце концов Аякс взял верх.

Кит обрушился на деревню, прибивая пламя, но даже его не хватило, чтобы обуздать огонь. Аякс снова поднял руки.

— Держись! — раздался чей-то голос, и пространство прорезала золотистая вспышка. — Прикрой нас, насколько сможешь!

Вспышка полыхнула у дальнего дома, и из золотистого свечения прямо в пожар шагнул Кевин. Он попытался сдвинуть пламя рукой, но чары Синьоры не поддавались, и он, ругнувшись, бросился прямо через огонь к оставшимся внутри людям. Мимо пробежал Итто. Показав Аяксу большой палец, он скользнул в соседний дом и принялся торопливо помогать выжившим.

Кит снова и снова взмывал в небо и обрушивался на деревню — до тех пор, пока силы окончательно не оставили Аякса. Он упал на колени, схватившись за голову, и лишь звонкий голос Паймон вывел его из бессильного оцепенения:

— Ты справился, Аякс! У нас получилось!

«Справился? Это… хорошо».

Он закрыл глаза, но тут кто-то потряс его за плечо. Кевин. Он торопливо сунул в руки Аякса какой-то пузырек и, хлопнув его по спине, умчался следом за Итто. Работы предстояло много. Одни уцелевшие так и норовили вернуться в опаленные руины за ценными вещами. Другим требовалась медицинская помощь. К удивлению Аякса, из ниоткуда появилась женщина с розовыми волосами и мягкими лисьими ушками. Она явно пользовалась у жителей деревни авторитетом, оказалась ужасно деятельной и за считаные секунды организовала процесс эвакуации.

— Это Яэ Мико, — объяснила Паймон. — Как же здорово, что она с нами! Теперь все будет хорошо.

Аякс бездумно отхлебнул зелье Кевина. Оно оказалось на редкость дрянным на вкус — вроде прогорклого чая, которым так гордился Тевкр. К счастью, Аяксу было не привыкать пить всякие гадости, и с каждым новым глотком ему становилось легче.

Вскоре зрение прояснилось, и он, потерев глаза, обратил взгляд к небу — туда, где развернулось последнее сражение.

Сяо было не узнать.

За его спиной распахнулись огромные крылья. Увенчанные когтями руки были покрыты золотыми перьями, а по исказившемуся лицу скользили сияющие прожилки. Глаза с узким вертикальным зрачком сверкали золотом. За спиной развевались длинные волосы, жесткие, как шерсть хищника, и в них проглядывали острые сияющие рога. Он весь источал силу — а еще злость, от которой вибрировал воздух. Люмин никак не могла понять, внушает ли истинный облик Сяо ужас или восхищение.

Но самое главное, Сяо ее не узнавал.

Он несколько раз скользил по ней взглядом, но его лицо не выражало никаких эмоций, кроме концентрированной ярости. Люмин хотелось подлететь к нему, вцепиться в поросшие перьями плечи и… Как следует накричать. Как он посмел принять такое решение? После всего, через что они прошли, как он смел так легко выбросить собственную жизнь? Как он мог не узнавать ее? Какое право имел раз за разом подставляться под удары Синьоры так, будто не собирался возвращаться в прежний облик?

«Вернись ко мне!»

Нет. У Люмин не было времени кричать. Несмотря на уничтожение Кольца Изнанки, Синьора по-прежнему обладала великой силой, способной обратить в пепел всю Инадзуму, и ее требовалось остановить.

Люмин хорошо помнила, как Синьора переломила Нефритовый Коршун пополам, но Сяо был вновь вооружен копьем — сплетенным из золотого света, похожего на тот, которым теперь было пронизано лезвие клинка Люмин. Они бросались на Синьору, как две мерцающие птицы, поочередно нанося ей удары. Меч. Копье. Золотой хлыст. Сияющие светом когти. Синьора содрогалась под натиском, но противостояла яростно, разбрасывая пылающие сгустки, переплетенные с темной демонической энергией.

«Так нам ее не победить», — поняла Люмин.

Она встретилась взглядом с Сяо. Хоть он и не узнавал ее, Люмин показалось, что их по-прежнему связывает незримая нить. Может, она все-таки сумеет передать ему свою мысль?