Спящие боги Инадзумы (СИ)

— Если не хочешь провести в постели остаток месяца, тебе надо посидеть смирно, — уперев руки в бока, заявила Кокоми. — Отто, вас это тоже касается. Поверьте, за сегодняшний день мое терпение испытывали уже достаточно, так что если вздумаете нарушать мои предписания, заключу обоих в водные пузыри и подвешу под потолком, ясно?

Отто иронично вздернул брови и обменялся взглядом с Кэйей — тот только руками развел.

— Яснее некуда, госпожа генерал, — насмешливо отозвался он.

Фыркнув, Кокоми удалилась в маленький зал. Здесь уже кипела бурная деятельность: Бэй Доу выносила стол, а Венти, вместо того, чтобы помогать, устроился на сцене и с помощью ветра наигрывал на барабанах веселую мелодию. Впрочем, увидев лицо Кокоми, он тут же передумал бездельничать и кинулся убирать из комнаты посуду.

Через несколько часов друзья вновь встретились в чайном доме «Коморэ». Люмин с любопытством осмотрела маленький зал. За время их отсутствия ребята успели превратить чайную комнату в помещение, которое могло бы посоревноваться с лучшими ритуальными залами Храма Наруками. Кокоми начертила на полу сложный геометрический узор и теперь расставляла по углам черные свечи. Чтобы ветер и дождь не потушили огонь, Венти заделал дыру в окне Анемо барьером. На столике у дверей покоились компоненты для ритуала. Люмин оставила там лепестки сакуры и следом за Паймон прошла в зал.

На сцене, передавая друг другу бутылку саке, сидели Кэйа и Бэй Доу. Венти, покачивая головой в такт одному ему слышимой мелодии, то перебирал пальцами струны лиры, то стучал по барабану. Наверное, придумывал новую песню. Отто опирался на костыль, который разыскала в недрах чайного дома Кокоми.

— Теперь я понимаю, почему это место стало во время противостояния сегуну тайным штабом комиссии Ясиро, — поделилась она. — Мне кажется, где-то здесь существует портал в другое измерение. А как еще объяснить, почему в чайном доме можно найти даже стрелы?

— Я просто решил предусмотреть разные ситуации, — раздался знакомый голос, и Люмин, обернувшись, увидела на пороге Тому. — Привет.

Издав радостный возглас, Люмин без раздумий бросилась на шею Томы и заключила его в крепкие объятия.

— Ай, Люмин, полегче! Раздавишь же!

Люмин отстранилась, вспомнив, что может случайно повредить рану Томы, но сдержать торжествующую улыбку все равно не сумела. Какое облегчение! Она не сомневалась в способностях Кокоми, но после слов Сяо напряглась: что, если демон сумеет овладеть Томой, пока тот без сознания? Впрочем, ее переживания были напрасны. Тома, как всегда, лучился добротой и теплом. Демоническая энергия просто не имела над ним власти.

Позади раздался звон разбитой посуды — это Аяка, завидев Тому, выпустила из рук кружку с чаем.

— А… О… — сорвалось с ее губ.

Тома смущенно улыбнулся. Он хотел шагнуть вперед и заключить Аяку в объятия, но неуверенно замер: все-таки Аяка была наследницей клана Камисато, а он — простым управляющим.

— Дурак! — наконец совладала с речью Аяка.

Лицо Томы изумленно вытянулось, но не успел он сказать и слова, как Аяка притянула его к себе и поцеловала.

— О-ой, — прошептала Паймон.

Они с Люмин торопливо скользнули в большой зал, где Сяо и Кадзуха помогали Итто расколоть кор ляпис.

— В чем дело? — не поднимая головы, спросил Сяо. — У вас такой вид, будто вы руинного охотника увидели.

— Ничего такого… — торопливо начала Люмин, но Паймон, не сдерживая эмоций, выпалила:

— Там Тома с Аякой целуются!

Глаза Итто и Кадзухи полезли на лоб. Отталкивая друг друга, они ринулись в коридор, чтобы посмотреть на это незабываемое зрелище, но Люмин успела их удержать.

— Вы с ума сошли? Имейте совесть! — образумила их она. — Если будете подглядывать, Аяка ни за что не разрешит позвать вас на свадьбу!

Сяо ухмыльнулся.

— Эй, романтики, давайте уже займемся делом.

Паймон воззрилась на него с возмущением.

— Неужели тебе ни капельки не интересно? Ты вообще хоть раз в жизни видел, как кто-нибудь целуется, а, бессмертный Якса?

Сяо опустил голову, и Люмин не смогла рассмотреть выражение его лица.

— Представляешь, видел.

Выпрямившись, он вдруг посмотрел прямо на Люмин. И хотя голос его звучал громко, своей историей он словно бы делился только с ней.

— Мои друзья, Индариас и Босациус, любили друг друга. Какое-то время мне даже казалось, что в мире нет силы могущественнее, чем их любовь. Но потом Индариас была убита демонами, и Босациус, не выдержав горя, сошел с ума и потерял контроль над своими способностями.

— Сяо… — потрясенно прошептала Паймон.

Он взял в руки обломок кор ляписа. Уголок его губ слегка дернулся, обозначая улыбку.

— Но я помню, как он смотрел на нее. И как они защищали друг друга в каждом бою. Любовь, без сомнения, была их силой. Просто демоны оказались сильней.

Он посмотрел на друзей.

— Любовь — это обоюдоострый клинок. Она может стать хорошим оружием. Но ты никогда не знаешь, когда она обернется против тебя, если связь, что давала тебе силу, будет разрушена. Привязываясь к людям, всегда стоит помнить о том, что однажды их может уже не быть рядом с нами.