Спящий

— На гильзах с места преступления обнаружены ваши отпечатки, Леопольд. Глупо и бессмысленно отрицать это. В случае вашего отказа сотрудничать со следствием расследование затянется на долгие месяцы, и все это время вам придется пробыть под стражей. Действительно этого хотите? Лично я не горю желанием созерцать вашу кислую физиономию каждый рабочий день на протяжении года, а то и двух. Уверен, вам общение со мной тоже не доставляет особого удовольствия. Так давайте поможем друг другу. Я не требую ничего сверхъестественного. Просто расскажите, что именно тогда произошло!

Предложение старшего инспектора выбрать меньшее из двух зол совершенно точно не являлось экспромтом; именно на такое развитие событий он уповал, приказывая задержать меня и доставить в Ньютон-Маркт с соблюдением всех предписанных протоколом формальностей. Кандалы и тюремная роба должны были ясно показать, чем обернется отказ сотрудничать со следствием. Вот только излишняя откровенность еще никого до добра не доводила.

Я знал это наверняка и потому предложил:

— Давайте вернемся к отпечаткам пальцев. Насколько точны результаты экспертизы?

— Ошибка исключена!

— Ну конечно! — не удержался я от откровенной усмешки. — Это ведь обычное дело — найти на стреляной гильзе четкий след пальца! И я сейчас не говорю о воздействии пороховых газов и высокой температуры, просто гильза сама по себе… невелика, а площадь ее соприкосновения с подушечкой пальца — еще меньше. Ошибка исключена? Да бросьте!

— И тем не менее это так, — спокойно заявил в ответ Бастиан Моран. — Обнаруженные узоры папиллярных линий полностью соответствуют вашим.

— Те узоры, которые вам удалось обнаружить, старший инспектор. Насколько помню, частичные отметины криминалисты вообще отказываются принимать к рассмотрению, разве нет?

— Я настоял на дактилоскопической экспертизе, и она была проведена с соблюдением всех требований.

Я покривился.

— Не уверен, что суд примет ее результаты в расчет.

— Нет никакой необходимости доводить дело до суда.

— Хорошо! — сдался я. — Вполне допускаю, что это действительно мои отпечатки пальцев. В те дни я выбирал пистолет и обошел несколько оружейных магазинов. Пересмотрел множество моделей и, разумеется, их заряжал и разряжал. Вероятно, это и объясняет совпадение… — нет! — сходство обнаруженных отпечатков.

Высказав свою версию, я отвел взгляд от пятна обвалившейся штукатурки и посмотрел на Морана. Вид у того был как у гурмана, хлебнувшего вместо изысканного марочного вина кислый яблочный уксус.

— Хорошая попытка, — скептически улыбнулся старший инспектор. — Но позволю себе усомниться в ваших словах.

— Сомневайтесь сколько вам угодно. Вопрос в том, усомнятся ли в них присяжные. При задержании у меня изъяли «Цербер». Проверьте по журналу продаж магазина «Золотая пуля». Я купил его как раз в те дни.

— Леопольд! — хлопнул ладонью Бастиан Моран. — Достаточно лжи! Модель пистолета, из которого были произведены выстрелы, не поступала в открытую продажу! Вся партия была направлена прямиком в Новый Свет! В магазине вам дать подобный пистолет в руки попросту не могли!

— А что скажете об оружейном рынке на пьяцца Архимеда? — прищурился я. — Помню, однажды во время облавы мы изъяли там крупнокалиберный «гатлинг», украденный во время ремонта с армейского дирижабля!

Старший инспектор шумно вздохнул и забарабанил пальцами по столу. Теперь в его взгляде читалась откровенная ненависть. Оно и немудрено — названная мной оружейная барахолка была давнишней головной болью полиции метрополии, и если пропавшие по дороге в Новый Свет пистолеты где-то и могли всплыть, так это там.

— Значит, на рынке… — протянул Бастиан Моран некоторое время спустя. — Но лавку, где смотрели пистолет, разумеется, не помните?

— Я даже не знаю, какой именно из пистолетов вас интересует. Бродил там несколько часов.

Моран вдруг резко подался ко мне и произнес:

— Я знаю, Леопольд, что это были вы!

— Присяжные обычно с недоверием относятся к интуиции полицейских, — спокойно ответил я, хоть сердце так и дрогнуло, а на спине выступила испарина. — А вот в предубежденность полицейских к задержанным они, напротив, верят чрезвычайно легко. Вы предубежденно относитесь ко мне, старший инспектор. И теперь это зафиксировано в вашей записи.

— Вздор! — коротко выдал Бастиан Моран и в очередной раз хлопнул ладонью по столу. — Вы убили индусов. Я знаю это наверняка. И у меня достаточно улик, чтобы доказать это!

Я откинулся на спинку стула и попытался скрестить на груди руки, но этому помешала натянувшаяся до предела цепь, которой были прикованы к столу наручники.

— Позвольте усомниться в ваших словах. Вы не впервые выдвигаете против меня ничем не обоснованные обвинения, старший инспектор. Ведь так?

Мои слова угодили точно в цель. Бастиан Моран покраснел от бешенства, но все же сдержался и не отвесил затрещину, что непременно проделал бы в подобном случае с обычным арестантом.

— Мои обвинения, Леопольд Орсо, — официальным тоном произнес он, — были обоснованны и тогда, и сейчас!