СПЯЩИЙ ГОРОД

– Вы сбросили атомную бомбу на целый город?! И высадились на Луну и Плутон без скафандра?! Да, пожалуй, вы правы – электрический стул очень даже приятное изобретение… Что значит «никто не знает, что Кольцо Всевластия у меня»? Да вы же просто мой незнакомый друг! Ах, как приятно встретить родственную душу! Не знаю, что такое «рыцарь Джедай»*note 62, но мне безумно жаль вас терять! О, если бы я мог остановить моих маленьких питомцев! Как жаль что я не знал, какие пропасти зла таятся в ваших головах мои незваные, примитивные, многоклеточные друзья. – Ух, а вот это уже грубо – я всего лишь гениальный биокомпьютер, и то, что вы хотели бы со мной сделать – абсолютно нереально. Для этого вам пришлось бы сначала предоставить мне подобное вашему тело…

Авторство не озвученной, весьма, надо сказать, пошлой мысли так и осталось неизвестным, хотя майор и мог себе представить, о чем шла речь. Сам он использовал возникшую передышку (в том, что его мозг в это время был закрыт для вражеского наблюдения он был практически уверен – Окунь и Анаболик успевшие прочесть его каракули раньше других, отвлекали внимание противника по полной программе) на то, чтобы несколькими осторожными мыслями оценить возникшую ситуацию. Итак, враг не только контролирует перемещение их отряда, следя за этим их же собственными глазами, но и узнает о том, что они только собираются сделать одновременно (Если вообще не раньше – мысль, как правило, – майор скользнул взглядом по застывшему Муделю, – опережает действие) с ними. Но зато в этом есть и определенные преимущества: если научиться блокировать собственные мысли (знать бы, как!), то вполне можно впаривать этому перезрелому калькулятору любую дезу – Анаболик с Окунем только что подтвердили это. Более чем подтвердили – в мысли Московенко снова ворвался бесцветный голос биокомпьютера:

– Не знаю, кто такие хоббиты, но то, что вы сделали с вашей собакой, – просто отвратительно! Хотя, честно говоря, эта ваша некромантия мне явно очень даже по душе…

Московенко замер прислушиваясь. И, желая подтвердить свое предположение, внятно произнес про себя: «Так вот где этот паршивый компьютер, мужики!» – и, инстинктивно затаив дыхание, прислушался к своим ощущениям. Томительно пролетела секунда… Вторая… Ничего… Ничего? Ни-че-го!!! Майор был готов расцеловать Окуня – ему удалось-таки отвлечь истосковавшийся по общению компьютер настолько, что он мог думать, не опасаясь более быть подслушанным…

Боясь спугнуть удачу, майор черкнул на листке: «Продолжайте! У вас получается, только не останавливайтесь!» – и сунул писульку под нос говорливому старлею. Тот прочитал и кивнул, то же сделал и Анаболик. «А ведь у них получится! – неожиданно весело подумал Московенко. – Таких болтунов и фантазеров еще поискать. Только бы им удалось отвлечь его настолько, чтобы…»

Что-то огромное и темное пронеслось над головой майора, обдав его отвратительным зловонием, и под восторженное «а вот и моя первая собачонка!» компьютера приземлилось за спинами бойцов. И тут же, сильно оттолкнувшись от пола, прыгнуло на застывших людей.

Быстрота существа поражала, однако уже в следующий миг время для спецназовцев привычно замедлило бег, переходя в знакомый любому профессионалу боевой режим. Неведомая тварь, двигаясь словно в замедленном кино, еще только оторвалась от покрытого слоем ржавчины решетчатого пола, а спецназовцы уже просчитывали, куда она приземлится и каковы будут их ответные действия. Этой способности – опережать время – их никто и никогда не учил. Да и не мог бы обучить – подобных методик просто не существовало в природе: эта способность приходила, простите за тавтологию, со временем и не ко всем.

Находящиеся в коридоре спецназовцы владели ею в полной мере, что давало им пусть небольшую, но все-таки фору… У немцев подобной форы, увы, не было…