Читаем Спички полностью

За витринным стеклом механической бабочки крыловидные лопастиИллюстрируют ложь, и спешат к суете вне игры дегустаторы пропасти,Алкоголики пламени, и огнепийцы, трактирных расценок читатели,Пожиратели угля, и первопроходцы пути к упомянутой матери,Покупай, налетай, мы красивую жизнь продадим, расфасуем, как сладости.Механической бабочки крик за витринным стеклом – отрицание слабости,Ибо слабой душе мы не сможем полёт обещать в наши дали небесные,Только сильным и смелым подвластны,                         сквозь тучи таща ввысь их, крылья железные!Крылья злые, железные – для круженья над бездною.

Пиранья и журавль

Теперь все судят! Все – не даром! Дай, дай, дай…Дай, дай им… с праведных судов – иметь прибыток.Врёшь! Как судья ни резв, ох, как палач ни – прыток,Порой, им – не дадут, – я поручусь, – «на чай».Пустил, вишь, в речку Нерль три, пять ли, шесть… – пираний,Богатый «апельсин» по буйной пьяни.Возьми одну из рыб, да клювом вынь – журавль,(Во камышах плотвиц жил-пожирал,Журавль – либерал, он – на ура, —Жизнь черпал из научных – изысканий):«Ты – очень вредоносный рыбий вид,Ах ты ж», – Журавль пиранье говорит, —«Мне, либералу, чужд тоталитарный строй,Знай, в небе журавлям ваш чужд – кровавый рой,Уж я читал: ты кротко смотришь – для обмана,А чуть ни глад, а как ни сушь,Где кротость, рыбка? Забурлишь ты: «Ешь, грабь, рушь»!Скелетом станут мышь ли, слон ли, обезьяна…Я выведу тебя на чистую, дрянь, воду!Будь съеден за вину, Пираний – подь сюды,Move, изверг, Move…Не вышло… – мямлей не была пиранья сроду,Вцепилась судие рыбёшка – в клюв!Бедняга прыгает, треск веток, клок коры…Кричит – кулды журавль – булды,Насилу сбросил:«Ф-фу! Солоно пришлося»! —Вздыхает, грудь раздув……«Спасён»! – Вскурлыкнул демагог – но… кроме шуток,Их – проглотить случись, чай – выгрызут желудок,От разеванья клюва долго ль – до беды,«Язвительно» грозят закончиться – суды».(Вчера за кофе я шутил: «Жена! Боюсь,Нас, россиян «вовнутрь» возьми – Евросоюз,«Закат», – по Шпенглеру – «Европы» выйдет – жуток).

Обед с поэтом Е. Рейном на Сенном рынке

Посереди Сенного рынка харчевня. Вот так на! Войдём!…Средневековая начинка: шалман весь, весь набит – ворьём…– …Харчо? Но, может быть, питу? – спросил Гомер советских буден. —Неведомы и чужды людям все рифмы наши на спирту…Там били женщину кнутом. Я ж – видел, что её не стою,Что даже тем, мол, пил с тобою, себя не обелю… потом.

Разуверение в судьбе

Перейти на страницу:

Похожие книги

Земля предков
Земля предков

Высадившись на территории Центральной Америки, карфагеняне сталкиваются с цивилизацией ольмеков. Из экспедиционного флота финикийцев до берега добралось лишь три корабля, два из которых вскоре потерпели крушение. Выстроив из обломков крепость и оставив одну квинкерему под охраной на берегу, карфагенские разведчики, которых ведет Федор Чайка, продвигаются в глубь материка. Вскоре посланцы Ганнибала обнаруживают огромный город, жители которого поклоняются ягуару. Этот город богат золотом и грандиозными храмами, а его армия многочисленна.На подступах происходит несколько яростных сражений с воинами ягуара, в результате которых почти все карфагеняне из передового отряда гибнут. Федор Чайка, Леха Ларин и еще несколько финикийских бойцов захвачены в плен и должны быть принесены в жертву местным богам на одной из пирамид древнего города. Однако им чудом удается бежать. Уходя от преследования, беглецы встречают армию другого племени и вновь попадают в плен. Финикийцев уводят с побережья залива в глубь горной территории, но они не теряют надежду вновь бежать и разыскать свой последний корабль, чтобы вернуться домой.

Александр Владимирович Мазин , Александр Дмитриевич Прозоров , Александр Прозоров , Алексей Живой , Алексей Миронов , Виктор Геннадьевич Смирнов

Фантастика / Поэзия / Исторические приключения / Альтернативная история / Попаданцы / Стихи и поэзия
В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза