Спин

— Больше недели уже, — продолжал он. — Как раньше, иголки и булавки по утрам. Работать не мешает, но не проходит. Более того, ухудшается. Наверное, пора откорректировать фармакопею.

Может быть, и пора. Но мне не нравилось то, что с ним делали лекарства. К тому времени он уже заглатывал в день по горсти разных таблеток. Стимуляторы миелиновой оболочки, чтобы замедлить потерю нервной ткани; усилители мозговой активности, чтобы помочь мозгу реконструировать и компенсировать повреждённые связи; вторичные препараты, чтобы приглушить побочные эффекты, вызванные первичными средствами. Можно ли увеличить дозировки? Возможно. Но нельзя превышать потолка интоксикации, уже опасно близкого. Джейсон потерял не только вес, но и нечто более важное — эмоциональное равновесие. Речь его ускорилась, он реже улыбался. Он утрачивал контроль над телом, двигался как марионетка. Потянувшись за чашкой, он промахнулся, пришлось повторить попытку.

— В любом случае нужна консультация доктора Малмстейна, — решительно заявил я Джейсону.

— Сейчас я не смогу урвать достаточно времени, чтобы у него осматриваться. Ситуация меняется, если ты не заметил. Может быть, обойдёмся телефонной консультацией?

— Может быть. Спрошу.

— А тем временем сделай мне ещё одно одолжение.

— Если в силах.

— Объясни мою проблему Вану. Выкопай для него пару-другую книг по этой теме.

— Медицинских книг? Разве он медик?

— Не совсем. Но у него с собой куча всяческой информации. Марсиане в биологии ушли куда дальше нас. — Он промолвил это с кривой усмешкой, значение которой я не сумел истолковать. — Он полагает, что сможет помочь.

— Ты серьёзно?

— Вполне. Перестань удивляться наконец. Поговоришь с ним? С человеком с другой планеты. С человеком, за плечами которого сотни тысяч лет марсианской истории.

— Конечно, — опомнился я наконец. — Это большая честь. Но…

— Тогда я устрою вашу встречу.

— Но только если он располагает знаниями, достаточными для излечения атипичного рассеянного склероза, нужны врачи получше меня.

— Ван прихватил с Марса энциклопедические базы данных. Над ними уже работают наши эксперты, сортируют, выискивают полезное для нас. В области медицины тоже. Как бы интермедия.

— У него есть время для интермедий?

— У него есть время даже для скуки. Друзей нет. Мне кажется, ему бы пошло на пользу общение с человеком, не считающим его ни спасителем, ни губителем. И конечно же, поговори с Малмстейном.

— Обязательно.

— Позвони ему из дома. Я больше здешним телефонам не доверяю.

Он улыбнулся, как будто сказал что-то весёлое.

* * *

В то лето я иногда выгуливал себя на общественном пляже через дорогу от дома. Пляжем его назвать можно лишь с натяжкой. Длинный выступ неокультуренной суши защищал его от размывания и не давал развернуться серферам. Жаркими вечерами мотели глазели на его песок застеклёнными окнами, а одинокие скучающие туристы полоскали пятки в прибое.

Я перешёл шоссе и уселся на разогретые солнцем деревянные мостки, нависающие над буйной травой. На востоке тучи сбивались в стадо. Я задумался над словами Молли, насчёт моей лихости со «Спином» и с Лоутонами. Попытался сохранить объективность.

Возможно, Молли права. Со своей точки зрения.

«Спин» для того, что произошло с Землёй, название дурацкое, однако меткое. Дурацкое с точки зрения физики. «Спин», вращение… Что у нас тут закрутилось быстрее или очевиднее? Но метафора меткая. Земля, с одной стороны, как будто застыла, стала статичнее, чем когда-либо. Но в каком-то смысле ощущение такое, как будто она раскручивается, и скоро центробежная сила разнесёт всё в щепки. Инстинктивно хватаешься за что-нибудь, чтобы не унесло в бездну.

Так и я схватился за Лоутонов, не только за Джейсона и Диану, но за весь их мир, «большой дом» и маленький домик, детские привычки… Может быть, мне не за что больше было ухватиться. И может быть, нет в этом ничего плохого. Если Молли права, всем нам приходится за что-то держаться, не то пропадёшь. Диана вцепилась в свою веру, Джейсон в науку.

Я вцепился в Джейсона и Диану.

Я сбежал с пляжа, когда тучи решительно двинулись на берег и разразилась типичная для позднего августа гроза. Налетел шквал, восток засверкал молниями, ливень хлестнул по бледным балконам мотелей. До дома я добежал уже мокрым. Одежда во влажном воздухе не желала высыхать часами. Дождь перестал к вечеру, наступило затишье.

После ужина пришла Молли, мы загрузили один из последних фильмов, викторианская драма в интерьере, буря в гостиной — излюбленный жанр Молли. После фильма она вышла в кухню, намешать в стаканах какую-нибудь фантазию, а я вышел в запасную комнату и позвонил Малмстейну. Он сказал, что осмотрит Джейсона, «когда возникнет нужда», но пока не видел препятствий к увеличению дозировок, разумеется, при условии постоянного наблюдения с моей стороны и самоконтроля Джейсона.

Я спрятал телефон и, выйдя из комнаты, в холле столкнулся с Молли. В руках она держала стаканы.

— С чего это ты туда сбежал?

— Звонил.

— Что-нибудь важное?

— Нет.

— Проверял пациента?

— Что-то вроде этого.

* * *